Привет,  Mitsun!

---

Нам в школу приносили симулятор вождения. И мне учитель сказал, что я хорошо езжу, несмотря на то, что я цеплялась за педали каблуками^____^ Он так забавно про всякие ДТП рассказывал - с театральными жестикуляцией и голосом, и смахивал на ведущего криминальной хроники.

---

И снова Лазурит ушла в панику. Что ж на меня инет так действует?

---

Была на репетиции. Прикол был, поем "Ласт Саппер" из мюзикла "Иисус Христос - Суперзвезда".
Дирежер:Все должно быть чистенько-чистенько, и главное - улыбайтесь! Пойте, словно поете для бога!
Дима-горе-тенор:Его ты тоже хочешь?
Мы падаем. Оказывается, Дима имел в виду, хочет ли дирижер эту песню в следующий концерт...

---

Битком набитый автобус неосторожно открыл дверь, и я втиснулась в него путем коварста и хитрости. Ехать пришлось в подвешенном состоянии, на каждой остановке цепляясь за поручень, чтобы не вывалиться.
И, повторюсь, в нежном возрасте семнадцати лет спина болеть не должна.

---

Дела Семейные - Глава 5

Название: Дела семейные – Глава 5
Автор: A. Kniggendorf
Блог автора: akk.insanejournal.com
Переводчик: Lazurit
Бета: нет
Фандом: TB/X1999/ 20 Menso ni Onegai
Пейринг: Сейширо/Субару
Рейтинг:NC-17
Дисклеймер: Все чужое.
Ворнинги: насилие, оккультизм, гомосексуализм, говорящее дерево, дендрофилия и геометрия.
Примечание: Этот фик – сиквел к фанфику «36 градусов». Найти приквел можно на моем дайре www.diary.ru/~lazurit8 и на сообществе www.diary.ru/~anime-x

A. Kniggendorf: Дела Семейные – Глава 5 – Весенняя Оттепель ______________________________________________________________

Он лежал на корнях, хватая ртом воздух. Его тело было покрыто иероглифами, начерченными алым и темно-красным: высохшая и свежая кровь, слова которым Дерево научилось у него. Слова, которые медленно писал на его коже прутик Дерева.

»... Жар.» «Безумие...»

Грубая кора расцарапала кожу на его шее, чтобы окунуться в живительные чернила и писать дальше...

»... Власть.» «Игра...»

Дерево затрепетало. Кровавые иероглифы печатью ложились на его кожу.
Метки на коже. Метки в плоти…

»... Контроль.» «Жажда...»

Юэ вскрикнул.


Могучая ветвь, бывшая в шестом столетии маленьким прутиком, писавшим на коже, изогнулась в знакомом жесте. В неизменном мабороши начал падать дождь из лепестков. Дерево вспомнило еще один иероглиф, начерченный кровью много лет спустя.

»... Вежливость...»

Пышная крона задрожала от смеха. Странный выбор, неотразимый в своей простоте.

"Было бы вежливее попросить, правда?"- спросил Сейширо той ночью с очаровательно порочной невинностью.

Теперь, двадцать лет спустя, оставшись в одиночестве в своем мабороши, Дерево наконец ответило: - «...зависит от того, кто спрашивает...»
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
fam-i-ly – семья [сущ]: Члены семейства, живущие под одной крышей.
mat-ter – приблизительное количество [сущ]: размер, численность, или величина.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Уэно-Сакураги-чо, Токио
4 февраля 2000 года - 06:39

Сначала он заметил, что его ноги мерзнут, хотя всему остальному телу тепло; а затем – свет, проскальзывавший сквозь полузакрытые жалюзи. Гостиная Сейширо. Он ждал на диване и… Субару сонно заморгал и прижал руку к ноющим векам. Прошло уже немало времени, с тех пор как он засыпал вот так, где придется. Он проспал всю ночь? Разве Сейширо не вернулся до…

Одна из подушек под его спиной шевельнулась. Что!? Что-то прижалось к его животу. Приподняв голову с подлокотника, Субару осмотрелся и увидел крепко спящего Сейширо, сидящего на ковре рядом с диваном и обнимающего его, словно плюшевого мишку.

Субару едва удержался от смеха, видя упрямое выражение лица вцепившегося в него Сейширо. Словно избалованный ребенок.

Короткие щетинки покрывали его подбородок, обычно бывший безукоризненно гладким, и каждый малюсенький волосок отбрасывал крохотную тень в мягком утреннем свете. Это было нормально, правильно... и почему-то делало Сакуразуку реальнее. Субару чувствовал, как покалывают кончики его пальцев, молящих коснуться этой щетинистой кожи, почувствовать ее шершавость... Он и раньше видел Сейширо спящим, но не таким - небритым, беспечным, с растрепанными волосами, спутавшимися у висков. Глаза Сейширо двигались под веками. Он видел сон? Если да, то о чем? О смерти и разрушении, крови, заблудших душах, и сакуре? О чем-то еще? О чем-то более счастливом?

Сейширо пробормотал что-то и пошевелился, меняя позу. Субару замер при виде правой ладони Сейширо, оказавшейся теперь на его животе. Пентакль на ее внешней стороне превратился в красный воспалившийся ожог, изодранный и покрытый волдырями, словно клеймо. Субару сглотнул, подумав, какую боль причиняет Сейширо метка; какую боль он причиняет Сейширо. Кто бы мог подумать, что метки могут наносить такие телесные повреждения...

Сейширо знал, что ему можно причинить такую боль? Вот почему он ушел из дома Имоноямы, зная, что они должны «продолжать», следить, чтобы Финальное Сражение не было окончено?

Субару осторожно приподнялся. После сна в неудобной позе шея у него болела, но он не вставал, чтобы не разбудить Сейширо. Он осторожно дотронулся до руки, лежащей на его животе, стараясь не касаться ожогов. Шрамы на его собственных руках даже не чесались, но рука Сейширо дернулась от самого нежного прикосновения. В воздухе витал аромат сандалового дерева. Субару нахмурился. Что-то блеснуло на полу у ног Сейширо. Вытянув шею, он увидел кинжалы и разбросанные офуда. Что Сейширо делал?

"Обычно следует избавиться от меченного."

А что если наоборот? Может ли Сейширо избавиться от меток Субару если…

Субару медленно опустил руку в карман, нащупывая свои офуда.

Руки Сейширо, обнимавшие его, слегка напряглись. Снова послышалось бормотание. Субару, стараясь держать свое дыхание ровным, сжал офуда в пальцах, не вынимая руки из кармана, и притворился спящим. Он ощутил, как Сейширо оперся о диван, чтобы встать на ноги. Глядя сквозь ресницы, он видел, как тот потер поясницу, подбирая с пола офуда и кинжалы, а затем вышел из комнаты. Секунду спустя, закрылась дверь ванной комнаты. Услышав жужжание электробритвы, Субару встал. Бросив взгляд на дверь спальни, за которой находилась ванная, он побрел в кухню.


Первые лучи солнца уже перебрались через забор вокруг дома, перечеркнув кухонные шкафы полосой света. Субару наполнил электрический чайник, включил его, и начал искать коробку с чаем. Чтобы достать ее с верхней полки буфета, ему пришлось встать на цыпочки. Он не смог найти чашки или пиалы, но на нижней полке стояли кружки. Желтая, стоявшая в полосе света, призывно поблескивала. Он поставил ее на кухонный стол рядом с коробкой чая, сел, и принялся ждать, когда закипит вода.

С прошлого года кухня Сейширо слегка изменилась. Теперь корзина с апельсинами стояла на подоконнике; между ней и стеклом торчала пачка раскрытых конвертов. У раковины стоял грязный стакан. На табурете у двери лежала вчерашняя газета. Календарь с пингвинами исчез, сменившись другим, с фотографиями космоса. Февраль – серповидная Земля. Она казалась хрупкой, ломкой среди глубокой темноты окружающего пространства. В ячейках с датами подписей не было.

В глубине дома открылась и вновь закрылась дверь. Затем то же самое сделал комод...

Электрический чайник зашипел и выключился. Субару вернулся к столу, чтобы заварить чай.

В кухню вошел Сейширо – с мокрыми волосами, гладко выбритый и в чистой рубашке. Он протянул руку, чтобы включить радио, и Субару увидел метки. Они выглядели так же как и прошлым утром: бледно-серые шрамы, едва заметные на коже. «Иллюзия» - понял Субару. - «Их скрывает иллюзия»

- С добрым утром, Субару-кун, - Сейширо глянул в окно. – Боюсь, что на завтрак нам придется обойтись тостами. Что-то я в последнее время слегка расслабился. – Он вышел из кухни раньше, чем Субару успел что-либо сказать.
Субару заморгал. Ни единого слова о произошедшем вчера. Ничего о его возвращении в дом Сейширо. Как будто он и не уходил. Как будто все было так...

... как должно быть.

Но так не должно было быть. Субару видел шрамы, видел магические инструменты, лежавшие на полу. Кинжалы и офуда были агрессивными компонентами, а в магии Сейширо – тем более; с другой стороны священное масло сандалового дерева использовалось для замысловатой, тонкой работы, и причинить с его помощью физический ущерб было практически невозможно. Даже в Тантрической Вамачаре, превращавшей вся запретное в ритуал, сандаловое дерево было признаком безвредности. Бессмысленно.

Шрамы Субару внезапно зачесались. Обеспокоенный, он посмотрел в окно и увидел Сейширо во дворе, вынимавшего свежую газету, торчавшую меж витых металлических прутьев ворот. Между ними было не больше двадцати метров, а он уже чувствовал, как метки зовут его, рассказывая об ожоге на руке Сейширо, и о том, как ноет его спина, а он старается не показывать этого.

Двадцать метров! Субару отвернулся от окна, опершись головой о свои руки. В большинстве зданий было больше места. А что случится, если они окажутся на разных концах города? Это будет так же ужасно как вчера или даже хуже? Он не знал, как предотвратить это самому и…

Сейширо бросил газету на стол. Толстый кот, которого он уже видел вчера, плюхнулся на нагретое место рядом с плитой, где солнечный свет уже достиг пола, и принялся вылизывать свою взъерошенную шерсть. Сейширо, настраивавший тостер и кофеварку, проигнорировал его. Он вынул из буфета кружку, и налил себе кофе, и лучи солнца освещали его рубашку, и она казалась не белой, а бледно-розовой и манила дотронуться…

Субару повернулся к столу, сцепив свои пальцы на коленях. - Мы должны поговорить о вчерашнем, – тихо сказал он. – Я… мы не можем допустить, чтобы нечто подобное произошло снова.

- Поддерживаю. – Сейширо поставил тарелку с тостами с ветчиной на стол, и пододвинул еще один стул. Субару скептически глянул на него. Он не ожидал от Сейширо благоразумия. - Я не мог не заметить вчерашнюю ошибку. – Сейширо откусил кусок тоста, спокойно прожевал, и продолжил. – Не то чтобы я не предупреждал тебя. Эти штуковины… - Он указал на шрамы на своих руках. - …могут убить тебя, знаешь?

- Наверное, вам стоило сказать об этом раньше.

- Я считал это очевидным. – Сейширо положил свой тост. – Мне не приходило в голову, что ты сразу пойдешь предлагать себя…

- Васеда Тенман-гу и управление клана назначили встречу еще шесть недель назад. Дважды я уже пропускал ее. Тенджин-ками - мстительный бог, он угрожал императору стихийными бедствиями до тех пор, пока ему не начали поклоняться. - Субару глубоко вдохнул, чувствуя, что его самообладанию приходит конец. - Я не мог позволить себе разозлить…

- Да, уверен, Тенджин ужасно обрадовался, когда ты потерял сознание в его храме, - парировал Сейширо. - Хотя не помню, чтобы он так уж интересовался человеческими жертвоприношениями.

- Тенджин? - Субару вскочил на ноги и отпихнул стул. – Тенджин – наименьшая из моих проблем! - Он поднял руки, показывая шрамы на внешних сторонах ладоней. – Все из-за них! Тенман-гу – не первый клиент, которого я подвел. Начиная с января, я не мог должным образом следовать своему списку. Бабушка задает вопросы, и я понятия не имею, что ей ответить. Я не могу больше оправдываться Финальной Битвой; бабушка все еще жива, а потому сделала соответствующие выводы об исходе сражения. Вы хотите сказать ей, что она ошибается, что про него можно сказать все что угодно, кроме того, что оно окончено? И что для этого часть моей магии должна была остаться внутри убийцы моей сестры, который к тому же покалечил ее саму?

- Именно, - ответил Сейширо, намазывая тост маслом. – Позвони ей.

Субару уставился на него. А затем медленно пододвинул свой стул. - Я не должен был ожидать, что вы поймете. - Он принялся за свой остывший чай, и заметил, что на желтой кружке нарисован смайлик с клыками. Он сжал ее в руках и опустошил разом.

- Когда-нибудь тебе придется рассказать им, - сухо заметил Сейширо, положив руки на стол. Шрамы были едва заметны. – Метки никуда не денутся, а я не собираюсь умирать только для того, чтобы узнать, что в этом случае сделает Дао.

- Я знаю, - вздохнул Субару. - Но сейчас… - Он покачал головой. – Сначала я должен научиться контролировать их.

- Вряд ли у тебя есть так много времени. Даже в лучшем случае обучение займет годы – и это еще в том случае, если ученик талантлив.

- Тогда хватит тратить время впустую, - Субару выпрямился. - Что я должен делать?

- В первую очередь научись отличать свои ощущения от моих, поступающих через метки.

- Я уже умею.

Сейширо покачал головой. – Ты различаешь их по содержанию, и не справишься, если они будут похожи. Ощущения тела и ощущения меток можно отличить.

Ну, это уже что-то. - Покажите мне.

Сейширо указал на его нетронутую пищу. – Сначала поешь.


Он оказался в месте с бесконечным, безграничным черным мраморным полом, тянувшимся до самого горизонта, и практически скрытым густым туманом, прятавшим все, что находилось ниже плеч Субару. Никакого ветра, несущего лепестки сакуры, и эффектно развевающего полы плащей - практичный пейзаж, без продуманных и прихотливых деталей, которые Субару привык видеть в мабороши Сейширо.

Внезапно из тумана взвился ветер, и просвистел прямо у его левого уха, растрепав волосы. – Сосредоточься! – Приказал Сейширо, когда ветер стих. - Чья рука поранена? Твоя или моя?

Метки слегка укололо болью. - Ваша.

- Посмотри на свою, – велел Сейширо, рассеивая туман мабороши.

Субару ошеломленно смотрел на капли крови на полу рядом со своей левой ногой. - Но... Ваша рука болит, – возразил он.

- Потому, что болит твоя. – Сейширо покачал головой. – Ты должен отличать свое тело, свои ощущения от моих. Ты должен получать информацию и от моего тела и от своего собственного, получать и сознательно разделять ее. Иначе, когда меня не будет рядом, ты потеряешь контроль, и тогда тебе конец. - Рана, кровь и боль в руке исчезли. Туман закружился, сгущаясь вокруг них. – Еще раз. Твоя рука или моя?

Порыв ветра рассек туман, оставляя за собой шлейф рваных завитков. Ничто не коснулось его руки. – Ваша.

Туман рассеялся. Сейширо поднял руки, показывая ему неповрежденные ладони. – Ничья. Сосредоточься.

- Почему вы учите меня именно так? – спросил Субару. Наверное, он тренировался уже несколько часов, но точно он не был уверен. В мабороши чувство времени притуплялось.

- Боль – сильное, локализованное чувство. Реакции тела ясны, и легко определить источник боли, а потому угадывать легче. – Сейширо улыбнулся. – А если посложнее, ты когда-нибудь пытался определить источник зуда?

- Вы тоже учились так?

- Это простейший метод.

- Сколько лет вам было?

- Четыре. Или пять. - Сейширо пожал плечами. Снова закружился туман; свистнул ветер. - Чья рука?

Острая боль пронзила ладонь Субару. - Моя.

Сейширо вздохнул, подняв над туманом свою кровоточащую руку, а затем жестом рассеял его, оставив на полу россыпь кроваво-красных пятен. – На сегодня хватит. Ты слишком устал; продолжать бессмысленно.

Ступни Субару погрузились в черный ковер гостиной Сейширо. За окном было темно, а ведь они начали после полудня. Засыпая на ходу, он пошел к дивану. Если он не отдохнет…

- Куда это ты идешь?

- В постель.

- Сначала ты должен поесть, – строго заметил Сейширо. - Мы имеем дело не с учебными заклинаниями, а с настоящими метками. Если ты не справишься с ними, тебе понадобится вся твоя сила. И постель там. - Он кивнул в сторону своей спальни.

- Я не собираюсь платить вам сегодня, - сухо ответил Субару.

- Ощути свои метки, - Сейширо показал ему одну из своих ладоней. В полумраке пентакль излучал красноватое сияние. – Сколько времени, по-твоему, пройдет, прежде чем тебе придется забраться ко мне в постель? Полчаса? Час? Сделай нам обоим одолжение и прекрати ломаться. Это был длинный день.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~

Ложиться спать вместе с кем-то было странно; а то, что этим кем-то был Сейширо – еще более странно. Сейширо, который оперся о лежащую у спинки кровати подушку, и читал при свете торшера какую-то папку. Субару осторожно наблюдал за ним, и видел, как Сейширо просматривает строчку за строчкой, как золотистые отблески лампы блуждают по стеклам его очков.

На прикроватной тумбочке стояли стакан и графин с водой. На одеяле на коленях Сейширо лежал блокнот с прицепленной к нему ручкой. Верхняя станица было наполовину покрыта загадочными каракулями. Сейширо нахмурился, отлистнул несколько страниц назад, проверил что-то, записал в блокноте еще несколько строк и продолжил читать.

В комнате было тихо, если не считать звуков их дыхания, случайного царапанья шариковой ручки по бумаге, и шелеста переворачиваемых страниц. В полусне Субару видел, как Сейширо устало потер переносицу и подавил зевок, прежде чем взять себя в руки и продолжить работать.

Субару попытался увидеть, как на самом деле выглядят руки Сейширо под иллюзией, но в какой-то момент просто заснул. К тому времени, когда писк будильника вырвал его из глубин небытия, Сейширо уже проснулся и собирался вставать.

Тем же днем они отправились в квартиру Субару за его одеждой и зубной щеткой. Субару хотел пойти один, но метки все еще не позволяли ему этого сделать. Сейширо не сказал ни единого слова, а просто вынул из шкафа свой плащ и открыл перед ним дверь.

Субару ненавидел это; ненавидел слабость, зависимость – и особенно то, что Сейширо знал об этом и старался облегчить ему жизнь. Субару знал, что ему следовало бы радоваться этому, но не радовался.

Они вернулись не только с вещами, но и со стопкой присланных по факсу писем; дел которые он не хотел отменять. Сидя в поезде, они провели все полчаса дороги, шепотом споря о соотношении между обучением управлению метками, работой, и повседневными делами. У Сейширо был свой список и отказался ходить с ним более чем на две встречи в день.

Субару потратил остальную часть дня в телефонных разговорах, пересматривая договоры, предлагая альтернативные варианты, и изо всех сил стараясь сжать свой график.

Однако он не смог продержаться дольше недели.

Иногда обучение контролю над метками занимало весь день; а то и больше, если отдача была слишком сильной. Бывали времена, когда просыпаясь в постели, он не помнил как ложился.

Из Киото последовали новые вопросы о его самочувствии, и их тон становился все более строгим и нетерпеливым; но число заданий уменьшилось.

- Они отсортировали всю самую легкую работу, - с усмешкой прокомментировал Сейширо. – Давно пора.

Субару, сидевший за кухонным столом и просматривавший одно из самых кратких когда-либо виденных им описаний работы, не позаботился ответить. Голова чудовищно болела, и бабушка точно убьет его...

... если только сначала его не убьет работа с Сейширо.


Минами-Аояма-чо, Токио
16 марта 2000 года - 11:38

- Думаю, это здесь… - Субару оглядел бледно-зеленый пятиэтажный квартирный комплекс и проверил адрес на присланном по факсу листке. В узеньком палисаднике, представлявшем собой линию низкорослых кустов у подножия дома, среди свежей зеленой листвы распустились ранние желтые цветы. У входа росло молодое деревце, привязанное к подпорке. Белая двустворчатая дверь со стеклянными вставками также казалась новой – видимо, после землетрясений сделали ремонт.

- Да, если твой клиент не переехал с тех пор, как тебе пришел факс, - сухо ответил Сейширо, уже преодолев три ступеньки порога и разглядывая кнопки домофона. – Вот, Миозуки Айко, квартира 2-3. - Он нетерпеливо нажал на кнопку.

Когда домофон загудел, Субару поспешил подняться по ступеням.
- Миозуки. Кто там?

- Сумераги Субару и его помощник, - ответил Сейширо. - Вы нас вызывали.

- Да. О, я так рада, что вы смогли приехать. Пожалуйста, входите.

Дверь загудела, и Сейширо толкнул ее. Придержав дверь для Субару, он фыркнул. – Графу Дракуле она бы понравилась. Так легко предлагает войти… - Он глянул на лестницу. - Третий этаж и никакого лифта. – Вздохнув, он положил руку на поручень. – Пойдем.

Субару кинулся за ним по лестнице.


- Пожалуйста, Миозуки-сан, не могли бы вы объяснить, почему вы решили связаться с Сумераги?

- Я уже подробно рассказала все, когда звонила в первый раз. Несомненно…

Субару кивнул. - Конечно. Но я хотел бы услышать это от вас, чтобы не полагаться исключительно на описание работы. - Он не сказал, что в письме бабушки не хватало деталей, а это значило, что она хочет, чтобы он позвонил ей – чего он по определенным причинам не стал делать. Сейчас одна из этих причин сидела рядом с ним на диване в гостиной Миозуки, потягивая чай, и внимательно слушала рассказ пожилой дамы о звуках шагов по ночам и необъяснимом перемещении предметов. Она связалась с Сумераги, когда мелкие предметы стали придвигаться к ней, падая на пол, и один из них – перцемолка – едва не попал ей по голове.

- Полтергейст? – спросил Сейширо, хотя это и так было понятно.

- Да. - Субару кивнул. - И он становится все агрессивнее. - Он снова посмотрел на Миозуки.- В этой квартире были какие-нибудь несчастные случаи?

- Я ни о чем таком не слышала, - ответила пожилая дама. – А я живу здесь с тех пор, как в 1975 году скончался мой муж.

Сейширо поставил свою чашку. – Может, он вами недоволен?

- Конечно, нет! – возмутилась Миозуки.

- Простите нас, Миозуки-сан, - сказал Субару, незаметно пнув Сейширо в щиколотку. - Но это правомерный вопрос. Духи часто понимают наш мир не так, как понимали его при жизни. - Он встал, предостерегающе впившись взглядом в Сейширо, невозмутимо наполнявшего свою чашку чаем. - Я попытаюсь определить источник этого феномена. Миозуки-сан, когда я поставлю барьер, не при каких обстоятельствах не подходите к нему. Это может быть опасно. - Он отошел от них на несколько шагов и вынул из кармана офуда. Сосредоточившись на кончиках своих пальцев, он призвал магию.

- Ом.

Произнеся первый слог мантры, он почувствовал, как метки тянутся к нему, напоминая об его несовершенстве. Он ощутил привкус чая, и ему безумно захотелось, чтобы Сейширо прекратил отхлебывать из своей чашки.

- Ом Абокья Бейрошанау Макабодара.

Магическая сила неторопливо струилась вокруг него. Рядом с диваном обнаружились слабые колебания – Миозуки явно не одобряла его «помощника» - но они не были достаточно сильными и старыми, чтобы служить источником полтергейста. Субару тихо выдохнул.

- Мани Хандомаджинпара Харапаритайа Ун.

Он расслабился и сунул офуда обратно в карман. Здесь ничего не было.

- Мне сказали, что Сумераги-сама будет работать один, - услышал он тихий голос Миозуки.

- Он и работает один. Я - просто водитель, - лениво ответил Сейширо.

- Тогда, почему вы не ждете его в машине?

- Я учусь искусству онмёджицу. – Сейширо просиял. - Я служу у Сумераги водителем, чтобы оплатить свое обучение.

- Извините за навязчивость..., но вы не староваты для ученика?

Сейширо надулся и поставил свою чашку.

- Его дар был обнаружен довольно поздно, - спокойно сообщил Субару. Барьер исчез. - Поэтому я работаю с ним лично. В конце концов, нам не хотелось бы, чтобы Сейширо-кун сделал ошибку, правда? - Он предостерегающе глянул на своего «водителя». – Иначе он мог бы стать добычей Сакуразукамори. – Обернувшись к Миозуки, он добавил, - В этой квартире источника нет. Скорее всего, это либо одна из соседних квартир, либо некто связанный с этим местом, о ком вы не знаете. Если мы собираемся преследовать полтергейста, нам следует расспросить ваших соседей. - Он поклонился пожилой даме. - Я понимаю, вы предпочли бы сохранить это в секрете. Но я беспокоюсь о том, что его действия становятся все агрессивнее.

Миозуки выглядела подавленной. – Насколько хуже он может стать?

- Смертельным, - сухо ответил Сейширо.

- Будет лучше, если вы подождете снаружи, пока мы сделаем необходимые приготовления, - Субару снова поклонился. - Ваше присутствие могло бы помешать ритуалу вызова.


- Ритуал? – спросил Сейширо, закрыв за Миозуки дверь квартиры.

- Чушь! - Субару впился в него взглядом. – Прекратите добавлять в нашу легенду детали. Один из моих клиентов может сказать что-то бабушке…

- Зачем им это? - Сейширо пожал плечами. – Работа ведь сделана, не так ли?

- Чтобы выразить благодарность, - взвинчено огрызнулся Субару. - Но я подозреваю, в вашей работе такое не случается.

- Крайне редко, - Сейширо ухмыльнулся, сунув руки в карманы штанов. - Итак, кого ты собрался вызывать?

»Секретаря Энмы-Дайо, чтобы сделал вам строгое предупреждение!» - Никого. Я собираюсь пустить по следу призрака шикигами, а затем мы пойдем и расспросим соседей. Вежливо. Пожалуйста, не забывайте, что мои клиенты смогут потом говорить без помощи медиума.

- Да, я предполагаю, что это один из недостатков твоей работы.


- Шуку До – белая офуда в его руках начала светиться и свернулась в несколько раз. Субару расправил свою ладонь и добавил последний слог. – Шо.

В вихре ветра и бьющихся крыльев, шикигами взмыл в воздух, сделав круг по комнате. – Недалеко отсюда есть источник магии…

Шикигами парил в воздухе над Сейширо, возбуждено хлопая крыльями.

- Это уже смешно... – пробормотал Субару. - Не он, - поправил он птицу. - Другой!

Белый голубь сделал еще один круг, а затем юркнул в дверной проем.

Он покружил у двери противоположной квартиры, а затем вылетел в окно лестничной клетки и скрылся меж домов.

- Внешний источник, - заметил Сейширо.

- И мы узнаем, что ему здесь нужно, - сказал Субару. – Миозуки-сан, - обратился он к пожилой даме, ждавшей снаружи, - пожалуйста, будьте добры, представьте нас вашим соседям.


Беседы с соседями со второго и четвертого этажей особых плодов не принесли. Жители трех квартир из четырех все еще были на работе, и ему пришлось звонить им от Миозуки. В их квартирах были некоторые странности, но они списали их на свою усталость или шутки детей. В квартирах на пятом и на первом этажах ничего не обнаружилось, поэтому Субару не стал спрашивать в соседних зданиях. Причина появления полтергейста должна была находиться в этом доме, на этом или следующем этаже.

Прикрыв глаза, он проверил своего шикигами, но белый голубь все еще стремился на запад, проскальзывая меж небоскребов, облетая их, рея над полями бетонной крошки, оставшимися от обрушившихся зданий. Огромный щит указывал, что Шибуя 109 скоро начнут отстраивать.

- Источник дальше, чем я думал, - тихо сказал Субару Сейширо. – Сейчас шикигами в Шибуя и движется на запад. У полтергейста должен быть серьезные причины находиться здесь.

- Кто там живет? – спросил Сейширо, указав на квартиру напротив.

- Это квартира господина и госпожи Шимизава. Прошлой осенью они оказались в Шибуя во время землетрясения.

Шибуя. Сейширо прищурился, сосредотачиваясь на двери.

- Не на… - начал Субару, но понял, что напрасно. Сейширо уже проверял дверную ручку. – Миозуки-сан, - поторопился он отвлечь внимание клиентки. Сейширо тихо что-то пробормотал. «Пожалуйста, не взламывайте дверь!» - в отчаянии подумал Субару. – Квартиру сдавали с тех пор?

- Нет, здесь квартиры выкуплены, и госпожа Шимизава все еще жива, - объяснила Миозуки. - Но ее муж умер. – За ее спиной Сейширо начертил пентаграмму вокруг дверной ручки. - Это такая трагедия. Они были хорошей парой…

- И довольно небрежной. – Сейширо открыл дверь. – Оставить квартиру незапертой в такие опасные времена!

- Миозуки-сан, пожалуйста, подождите снаружи, - Субару быстро встал между клиенткой и дверью. - Мы не знаем, чего ожидать.

- Тебе нужно приносить кандалы для любопытных клиентов, - прошипел Сейширо, когда они вошли в квартиру.

- Зачем? Вы будете развлекать их, вламываясь в квартиры их соседей, – шепотом парировал Субару.

- Вламываясь? Ну что ты, Субару-кун, - так же тихо укорил его Сейширо. – Я придерживаюсь более стильных методов!

В квартире было темно и мрачно, ставни закрыты, а цветы высохли. Из коридора на серый пол падало прямоугольное пятно света. В воздухе летала пыль. Субару заморгал, и увидел больничную палату. - Шикигами нашел источник, - тихо сказал он. – Это женщина. В коме. - Он сосредоточился, шепча что-то птице, а затем развеял ее. – Госпиталь Найто, Хацудай-чо.

Внутри что-то с громким стуком ударилось об пол. Сейширо медленно вошел в темную прихожую. Субару нащупал выключатель рядом с дверью, и пустую квартиру залил желтоватый свет лампочки. На пыльном полу отпечатались следы, ведущие от одной комнаты к другой. Субару повернул налево. Если планировка здесь такой же, как у Миозуки, то справа должна быть кухня, а рядом с ней - ванная. Спальня…

Рядом с ним с грохотом распахнулась дверь. Субару повернулся как раз вовремя, чтобы ухватить за руку прыгнувшую на него тень, прежде чем грязные ногти достигли его лица.

- Нет! – крикнул он Сейширо, появившемуся рядом с тощим, вырывающимся противником Субару, готовый напасть. - Нет. Я его поймал.

- Я заметил, - Сейширо наморщил нос.

Человек в его руках прекратил бороться и жмурился от яркого света. Рваная одежда и спутанные волосы не скрывали лица, бледного от страха и недостатка солнечного света. Субару попытался задержать дыхание. Затхлая вонь брошенной квартиры передалась и ее жителю.

- Это призрак? – полюбопытствовала стоявшая у двери Миозуки.

- Вряд ли, - криво усмехнулся Сейширо. – Для призрака он слишком живой.

- Миозуки-сан, - спокойно вмешался Субару. – Будьте так добры, вызовите службу соцобеспечения. Скажите им, что у нас есть забытый хикикомори, который срочно нуждается в их помощи.


- Это… - как только Миозуки вышла, Сейширо кивнул в сторону грязного дрожащего человечка в руках Субару, -…не может быть источником нашего полтергейста.

- Да, - согласился Субару. - Но он наиболее вероятная причина его появления. Думаю, женщина в Шибуя – это госпожа Шимизава, а это - ее сын. Я спрошу в больнице, как только служба соцобеспечение пришлет кого-то, чтобы позаботиться о нем.

- Ты не можешь доверить его мне? – спросил Сейширо с театральным выражением обиды на лице.

- Нет, – ответил Субару. – А вы смогли бы?
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~

Киой-чо, Чийода-ку, Токио
Отель «Нью-Отани»
49 минут спустя

Выглядев абсолютно беспечным, Сейширо удобно подпер подбородок ладонью, и смотрел через окно на сад. Он едва успел зайти в Минако и переодеться – в «Ла Тур Д’Аржан» пускали только в официальной одежде, в которой он не смог бы сойти за водителя Субару - и опередить своего «клиента» на двадцать минут. Ресторан, известный своей изысканной французской кухней, находился на первом этаже. Огромные окна открывали взору прекрасный сад, разбитый в шестнадцатом столетии лордом Като. На секунду он задался вопросом, что сделал бы этот самурай, узнай он, что в конце двадцатого века его любимый сад, тщательно оберегавшийся в течение многих лет, обзавелся изящной подсветкой и стал украшением отеля «Нью-Отани», посещаемый ежедневно тысячами людей.

Конечно, Сейширо куда больше интересовался оконным стеклом, чем садом за ним; а вернее отражением стола в дальнем конце ресторана. Либо секретарь Савады не был достаточно точен, назначая встречу, привлекшую внимание Мори, либо Савада боялся снайперов. Сейширо ухмыльнулся себе в ладонь. Действительно, у Савады были причины бояться снайперов. Согласно полученной Сейширо информации, на его жизнь уже покушались в общественных местах.

Официант подошел к столу Сейширо, чтобы принять его заказ. Глянув на меню, он заказал утят с шафраном.

За другим столиком Савада убеждал в чем-то своих гостей, полагаясь на акустику комнаты, не позволявшую словам достигнуть чужих ушей. Сейширо удобно откинулся на спинку стула. Двадцать минут назад об этой особенности комнаты позаботилось небольшое заклинание. Пока что беседа интереса не представляла; они говорили о каком-то совместном предприятии в Сингапуре.

Сейширо принесли еду, и пахла она восхитительно. Ему всегда нравился шафран; не только его вкус и ощущение на языке, но и сознание, что он крайне ядовит. Это была довольно дорогая смерть. И доступная в любом гастрономе, если только у вас достаточно денег.

Он наслаждался пищей и слушал, как Савада обсуждает финансовые детали над блюдом чего-то похожего на покрытого шипами омара в вине. Он подавил зевок. Этого человека следовало убить хотя бы за занудство. Но пока оснований делать его целью не было. Не было. Но...

Один из дипломатов, смеясь, вытащил свой портфель, заставив напрячься как минимум троих рассеянных по комнате телохранителей. Он показал Саваде фотографию, указав что-то на ней.

По спине Сейширо побежали мурашки. Он выпрямился. Что-то там было. Магия была весьма мощной, но размытой; очень размытой.

»Неосознанная или незамеченная», - заключил Сейширо, наблюдая, как отражение Савады в окне вернуло фотографию. Когда разговор вернулся к бизнесу, мурашки исчезли.

Сейширо попросил у официанта пепельницу и зажег сигарету, ненавязчиво превращая сначала пламя зажигалки, а потом и кончик сигареты в магический зонд. Но волна магии уже отхлынула. Он сделал глубокую затяжку и попробовал еще раз, но горящий табак ничего не смог определить. Он стряхнул с сигареты пепел и снова расслабился. Здесь было что-то сильное, возможно даже опасное, но Савада не был его источником...

... он был проводником. Угрозу представлял не Савада, а кто-то связанный с ним - и оставивший на нем такой магический след, что он до сих пор был заметен. Возможно, след был настолько сильным, что даже порой помогал Саваде. Именно поэтому долгое расследование Ромиро не принесло результатов. Он был уполномочен убить Саваду, но Савада не был целью. Сейширо затянулся в последний раз. Заказчику это не понравится. Он погасил сигарету и жестом велел официанту принести счет.


Через двадцать минут он вышел из отеля через парадный вход. Горели уличные фонари. Ветер развевал его плащ. Он застегнулся и, поежившись от холода, сунул руки в карманы. Двигаясь на юг мимо парка Шимизудани к станции Нагатачо, он думал, что ему делать дальше. Ему следует проверить окружение Савады. Он был проводником, но цель, будучи связанной с ним, кажется, не часто с ним встречалась, иначе Ромиро заметил бы ее. Итак...

Приближаясь к станции, Сейширо замедлил шаг. В папке упоминался сын, не живший с отцом...

~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~

Кабучи-чо

Субару вышел из душа, завернувшись в полотенце. Он сочувствовал госпоже Шимизава, которая, будучи запертой в своем теле и не имея возможности умереть, все еще изо всех сил пыталась помочь своему сыну-хикикомори. Найто-кун вел себя так, словно ушел из общества давным-давно, и кто знает, удастся ли ему вернуться. В конце пари Субару не слишком отличался от него, только его замкнутость была еще большей. И он знал, что остался бы таким навечно, если б не его сестра.

Случайно глянув в зеркало, он увидел почти незнакомое ему лицо. Настойчивость Сейширо на том, чтобы он ел три раза в день иначе «я за себя не отвечаю», что бы это ни значило – честно говоря, Субару тянуло пару раз отказаться от еды и выяснить – и крепкий регулярный сон изменили его. Он осторожно коснулся своей щеки. Спустя три дня от синяка на его скуле осталось лишь блеклое синеватое пятно, и он надеялся, что Миозуки-сан не заметила его.
Субару крепче завязал полотенце, и пошел одеваться.

Сейширо продолжал сопровождать его на работе, несмотря на то, что Субару уже прекрасно отличал свои чувства от ощущений, поступающих через метки. Намного сложнее оказалось контролировать их, когда он использовал магию; метки реагировали как неотъемлемая часть его чар.

Он натянул штаны и вынул из шкафа последний чистый свитер.

По крайней мере, именно так объяснил ему Сейширо, и смысл в этом был. К сожалению, понимать – не значит уметь использовать. Три дня упорных тренировок с порывами ветра научили его отделять ощущения Сейширо от своих собственных, - и ему показалось, что Сейширо был впечатлен скоростью, с которой он научился - но намного труднее было сдерживать ощущения Сейширо, когда они давили на него, поскольку это значило, что он должен будет защищаться от своей собственной магии. Когда три дня назад это, наконец, удалось ему, Субару пришлось магически ослепить себя, чтобы не поддерживать связь с метками.

Он просунул руки в рукава и поправил сбившуюся водолазку.

Та внезапная, безвыходная пустота вокруг заставила его замереть от ужаса. Он едва не заплакал от радости, когда Сейширо пощечиной вернул его в реальный мир.

На соседних зданиях загорались неоновые вывески. Субару сунул свою одежду в корзину для грязного белья. Ему пора идти. Сакураги и Синдзюку находились на разных концах линии Яманотэ, и дорога занимала более получаса, да еще и путь к дому Сейширо, еще пятнадцать минут.

Четыре дня прошло с тех пор, как ему удалось придти сюда в последний раз. Ему точно нужно попросить, чтобы задания не отсылали ему на факс; в конце концов, за поступающей работой нужно следить. Рядом с факсом лежали не меньше дюжины новых страниц. Он вздохнул и быстро пролистал их. Шесть новых заданий, одно из них в здании Мэрии. Он понятия не имел, как объяснить, зачем с ним придет Сейширо…

С ежедневными молитвами богам-покровителям клана тоже нужно было что-то делать. Он не мог принести камидана в дом Сейширо, и о том, чтобы каждый день ходить в Кабуки-чо не могло быть и речи...

... но он жил со Смертью, а значит, в любом случае волноваться ему было не о чем. Вероятно, наибольшим проявлением уважения к ками было бы не приходить к ним в этом нечистом состоянии. Раньше он был отмечен Смертью, но теперь он сам отметил Смерть. Метки – это темная или светлая магия? Следы меток кровоточили; метки ранили своего носителя - признаки темного волшебства. Но сила в метках была его собственной, и он отметил Сейширо не по своей воле; Дао сделало это за него. Это считается?

Он запустил руку в свои волосы, убирая со лба влажные пряди. В этих вопросах Сейширо ничем не мог помочь, и они беспокоили его. А еще был Камуи. Субару ощутил прилив чувства вины, поняв, что уже несколько недель не вспоминал о мальчике. Он мог бы, по крайней мере, позвонить.


Трубку взяли почти сразу.

- Имонояма-сан. Это Сумераги Субару. Пожалуйста, могу я поговорить с Камуи?

- Мне жаль, но Камуи и Моно ушли из академии вскоре после того, как вы вернулись в Синдзюку. Их местонахождение мне не известно.

Пальцы Субару сжали трубку. - Как он? Он был в порядке?

- Соответственно обстоятельствам, - ответил Имонояма. – У Звезды-Близнеца есть свои странности. Думаю, именно поэтому они и ушли. Камуи не хотел подвергать никого опасности. – Имонояма на мгновение замолчал. – Из вашего клана несколько раз спрашивали, где вы находитесь.

Субару резко вдохнул. - Я... живу у нашего общего друга.

- Понятно, – в течение нескольких секунд не было слышно ничего, кроме помех, а затем Имонояма сказал, - Я сказал им, что не знаю. В принципе, я все еще не знаю, – и добавил с вредностью в голосе – В конце концов, у него несколько комнат, и я не знаю, в какой из них вы живете.


продолжение следует в:
Дела Семейные - Интермедия 2

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Примечания:

(1) Вамачара.
Тантра часто делится на дакшиначару и вамачару (Путь Правой Руки и Путь Левой Руки). Дакшиначара состоит из традиционных методов, таких как медитация, в то время как вамачара включает также сексуальные ритуалы, употребление алкоголя и наркотиков, жертвоприношение животных и поедание мяса. Обе методики считаются действенными путями к нирване, однако вамачара – более короткий и более опасный путь.

(2) "Ом Абокья..." - взято из вступления в Токио Вавилон.

(3) Хикикомори ("оторванный, ограниченный"), подростки и молодые взрослые, склонные к отшельничеству, решившие уйти из общественной жизни, часто доходя до крайности в своей изоляции.

(4) В больших количествах шафран крайне ядовит. Смертельная доза составляет 20 гр.
[www.florahealth.com/Flora/home/international/He...]
Примечания переводчика:
В оригинале этаж на котором жила Миозуки-сан назывался вторым, пятый этаж назывался четвертым, четвертый – третьим и т.д, тогда как первый этаж назывался чем-то вроде «наземного этажа» или «нулевого этажа». Подобная нумерация используется в определенных странах, в том числе в Японии, однако в России она не принята, поэтому я заменила ее для удобства читателя.
Кстати, отель «Нью-Отани» и ресторан в нем действительно существуют.

@темы: Нетленчики, Кламп-фики

---

Привет,  ShiroMokona!

---

Закидоны не в меру романтичной меня смущают меня саму же.

---

Ольха меня принесла

Возьмите первую букву своего ника и напишите семь связанных с вами вещей, а потом назначьте семь жертв.
1)Лимон - я их люблю есть. А еще у меня есть полутораметровый фикус по кличке Лимон, потому что мне его продали как лимон, когда в нем было сантиметров 15. А еще Лимон - это яой, ибо lemon в яое всегда приветствуется.
2)Лавлесс - очень люблю это аниме, а после того, как события в манге стали развиваться быстрее, полюбила его еще больше.
3)Листопад - помню, лежали в России в парке кучи листьев и я в них валялась. Одно из немногих приятных воспоминаний детства.
4)Ленин - Ленина любил дедушка. И поэтому в детстве пичкал меня поучительными книжками о храбрых детках, которые помогали большевикам, и читал вслух Маяковского. Чем, разумеется, убил все зачатки любви как к Ленину, так и Маяковскому. Зато стихи на тему "лижет руку, лижет в пояс, лижет ниже" мне потом аукнулись яоем^^'''
5)Лампочка - полезная вещь. Чем больше всего до нее, тем легче живется.
6)Лодка - очень люблю, несмотря на то, что плавать мне не нравится. Зато люблю катамараны, катеры и особенно байдарки. Ня, байдарки... *_* А вот на моторке я себе весь зад отбила.
7)Лес - люблю собирать грибы. А еще он горел на фотках у Сан.

Дрожать от страха и рыться в словаре могут начинать:
 deSStination,  Meliss@ Bl@ck,  ~Natsu no Tori~,  *Aki*,  fading_dream,  const1984,  Sei

---

Гугловская реклама меня смешит. "Углубленный транс. Работа с ранним детством, решение проблем". Представляю я эти проблемы раннего детства, "В младенчестве меня забыли перепеленать и с тех пор я - неудачник!")) Интересно, у эмбрионов что-то подобное бывает?

---

Мне перепала Сей Сенагон на бумаге. *_*
Люблю я "Записки у изголовья". Это не самое увлекательное чтиво, но оно помогает лучше понять автора, эпоху Хэйан, да и вообще Японию. К тому же, эта книга написана таким гладким и округлым слогом, что каждое слово, словно прохладную ягоду, хочется сначала немного подержать во рту, а затем раздвавить языком и съесть. Обычно, встречая малопонятное слово, оставляешь его без внимания, стремясь узнать что будет дальше. Читая "Записки" всегда можно остановиться, выяснить что такое аир, чем храм отличается от святилища, а дуб-касиваги от дуба-сии, подумать о чем-то о своем.

---

Лазурит испугалась и ушла в депру, но скоро вернется.
Оказывается, Семиликий тоже смотрит анимеО_о Вокруг меня какие-то странные анимешники. Они его смотрет, но воодушевления особого я не вижу, обсуждать не рвутся, и манги не читают. Штранные.

---

Лазурит постриглась. Волосы остались длинными и вообще кавайно получилось, но все-таки не люблю я, коогда малознакомые люди машут острыми металлическими предметами у моего горла. Впрочем, парикмахерша была очень хорошенькая.

---

Я прочитала жутко захватывающий ориджинал и каваюсь. Жизнь - это прекрасно^___^ А ведь Лазурит так нравилось тешить себя мыслью, что она не любит любовных романов...

---

У меня такое чувство, что наш форум вырождается. Впервые думаю о том, чтобы уйти с него не из-за очередной проделки Сан, не из чувства оскорбленного достоинства и не поругавшись с кем-то, а просто потому, что мне вдруг противно стало там находиться. Но, может, пройдет.

---

Добро пожаловать,  Sei!^___^

---

Я дружу с пороховой бочкой.

---

ККМ 101-104

Это было замечательно. Шори научился сверкать очками. Серьезно-депрессивный Шин-о прекрасен до невозможности, и раз Мурата умудрился засунуть его в коробку, значит у него есть физическое тело? Я думала он что-то вроде приведеньки... Нашла новый кавайный пейринг, потому что, когда Дженеус выпрыгивал из кареты в обнимку с Шори, улыбка у него была совершенно очаровательная.

---

Как ни странно, Квиров мне удалось скачать только с русского сайта. Несмотря на то, что смотреть я предпочитаю на английском, благодарность согражданам чувствуется. Хотя, испанская и итальянская версии тоже чуть ли не под ноги бросаются. Это что, именно американцы такие жадные? Эк на меня Хеталия повлияла...

---

Я читаю Хеталию, и я в восторге. Россия-кун *___* И Япония... И Германия с Италией... В общем, каваище.