Никогда не доверяй собаке с оранжевыми бровями.
Название: Дела семейные – Интермедия 5
Автор: A. Kniggendorf
Блог автора: akk.insanejournal.com
Переводчик: Lazurit
Бета: Шреденька
Фандом: TB/X1999/Combination/Nijuu Mensou
Пейринг: Сейширо/Субару
Рейтинг:NC-17
Дисклеймер: Все чужое.
Ворнинги: насилие, оккультизм, гомосексуализм, говорящее дерево, дендрофилия и геометрия.
Примечание: Этот фик – сиквел к фанфику «36 градусов». Найти приквел можно на моем дайре www.diary.ru/~lazurit8 и на сообществе www.diary.ru/~anime-x
читать дальшеA. Kniggendorf: Дела Семейные – Интермедия 5 между главами 14 и 15
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Академия Кламп, Токио
Университетский госпиталь
10 апреля 2000 года - 11:16 [понедельник]
»Все больницы одинаковы», - мрачно подумал Камуи, когда лифт остановился. В маленькой приемной было пусто, поэтому он двинулся по коридору в поисках кабинета, номер которого Акечи-сенсей дал ему по телефону. «Везде тусклые чистые стены, серый линолеум, белые шкафы и запах дезинфицирующего средства» - Он слишком часто бывал в больницах; сам, из-за Сораты. Из-за Субару. Найдя нужный кабинет, он постучал. Ответа не было. Он нажал на дверную ручку. Открыто. – Аке… - Он замолк. «В больницах стены не разрисовывают попугаями... да еще и чирикающими…»
«Нет. Это…» - Камуи уставился на Акечи. Доктор стоял у открытого окна, окруженный стаей воробьев, клевавших крошки с его ладоней. «Попугаи. Воробьи...» - Камуи сдался. - Они ручные? - Если он сошел с ума, то, по крайней мере, может удовлетворить свое любопытство.
Акечи посмотрел на него через плечо, и утреннее солнце отразилось в его очках; блики скрыли глаза. – Нет, Камуи-кун, они просто хотят есть. Как всегда. - Он улыбнулся и положил остаток крошек на подоконник за окном, и подошел к маленькой раковине в углу кабинета. Подоконник скрылся под трепещущей волной мелких коричневых тел. Он помыл руки. - Хорошо, что ты нашел мой кабинет. Я боялся, что ты потеряешься.
- Эм, доктор… - Камуи указал на голову Акечи, где маленький коричневый воробей упрямо цеплялся за волосы врача. – Один остался.
- Не обращай на него внимания! – бодро ответил Акечи, бросив полотенце на край раковины. – Уверен, он улетит, когда ему станет скучно. Итак, как ты себя чувствуешь?
- Мм... чувствую? – Камуи не мог отвести глаз от воробья, распушившего перья в волосах у Акечи. – Разве это не антисанитарно?
- Чувства? - Акечи казался удивленным. – Конечно, нет, иметь чувства вполне нормально и…
- Я имею в виду птицу.
- А, ее, - Доктор прогнал воробья с головы и наконец закрыл окно. – Так лучше? – улыбнулся он. - Не волнуйся о гигиене; я кормлю их уже двадцать пять лет. Если бы что-то могло случиться, то, думаю, уже случилось бы, - Он указал на узкую больничную койку за передвижной ширмой. – Начнем?
- Как будто у меня есть выбор. – Камуи расстегнул пиджак и, сняв его, повесил на спинку кровати.
- Пожалуйста, сядь и закатай рукав, - Акечи поставил на кровать маленький стальной поднос с резиновыми принадлежностями и пробирками, иглами и пузырьками. – Я хочу проверить, нет ли скрытой инфекции, - Он ловко прикрепил одноразовую иглу к оранжевой пластмассовой насадке, а ту – к прозрачному пузырьку в палец длиной.
Камуи пожал плечами и закатал рукав. Жгут был сделан из мягкой желтой резины, и застежка скрипнула, когда Акечи туго затянул ее. – Пожалуйста, сожми кулак. Сильно. Отлично. - Снова скрип. Камуи чувствовал свой пульс под тугим жгутом...
... привязывающим его к разрушеной крыше. Сталь врезалась ему в кожу, а Субару сражался, страдал. - Я не хочу, чтобы кто-то еще умер передо мной! – Он рванулся на свободу, и проволока вонзилась ему в руки и ноги. - Субару! – закричал он и...
... увидел бледно-желтую резинку, безвредно висящую на его руке. Ширма упала, а Акечи, лежавший рядом на полу, медленно поднялся на колено, осторожно наблюдая за ним. Он заговорил, но потребовалось некоторое время, прежде чем Камуи смог понять его слова.
- ...все хорошо, Камуи-кун. Это всего лишь анализ крови; никто не умирает и Субару-сан здесь нет, но я уверен, что где бы он ни был, с ним все в порядке. Мы можем позвонить ему, если от этого ты почувствуешь себя лучше и...
- Я… - Камуи уставился на него. Зеленые брюки доктора были порваны на правом колене. На коже под ними виднелась кровь. Акечи вздрогнул, опершись на раненую ногу. – Простите, - прошептал Камуи. - Я не хотел причинить вам боль. Я… я просто вспомнил. Я…
- Я понимаю, - спокойно произнес Акечи. Он снова проверил ногу и ободряюще улыбнулся. – Не беспокойся. У меня бывало и хуже. Думаешь, теперь мы можем взять анализ?
Камуи запустил руку в волосы, поморщившись, когда шрам, оставленный шинкеном на ладони, натянулся. - Да... Все в порядке... я думаю.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Осакский Аэропорт Итами;
Зал ожидания Южных Терминальных Ворот номер 13
10 апреля 2000 года - 11:22
- Ваше место – 36 C. Посадка начинается через двадцать минут у ворот номер тринадцать, сэр, - Молодая женщина у стойки дала ему его посадочный талон и указала зал ожидания. – Счастливого полета.
Амеру вежливо кивнул и сел на один из плетеных стульев, стоявших вокруг маленьких круглых столиков. Повесив свое пальто на ручку тележки, он посмотрел в окно рядом со все еще перекрытым проходом. Было солнечно; шоссе и бело-синий самолет за воротами блестели. Пассажиров было немного, но сегодня был понедельник, а в Окинаву обычно летали по выходным, в отличие от Осаки. Или Киото.
Киото. Он знал, что если его зовут обратно в главный дом, значит, у него проблемы, но положение оказалось еще хуже, чем он думал. Он съежился от холода. Он был рад вернуться в Наху. И все же...
Приятно было увидеть его лично. Амеру вздохнул, и вытащил футляр для фотографий из внутреннего кармана своего пиджака. Тонкая черная кожаная обложка износилась по краям, и один из швов был подшит неровными стежками, но у него никогда не доходили руки заменить его. Душное лето Окинавы приклеило немногочисленные фотографии к пластмассовым рамкам. Если бы сейчас он попытался вытащить их, то наверняка повредил бы.
Его палец прошел по снимку молодого человека, зажигавшего сигарету на полной народу улице в Гинзе, не ведая о том, что его снимают. Это была одна из фотографий, которых не должно было существовать. Амеру знал, что не должен был ездить в Токио прошлой весной, но Камуи было всего пятнадцать, и он уже видел, как сгорела его мать. Он не мог не беспокоиться, все ли есть у мальчика. В Токио почти двенадцать миллионов жителей; шансы случайно наткнуться на Субару равнялись нулю, и все же это случилось. Он казался грустным, брошенным. В двадцать пять. Когда он начал курить? Поэтому его одежда казалась лишком просторной для его худощавой фигуры или он все так же плохо ел? Сачико всегда волновалась об отсутствии у него аппетита...
Амеру остановился на одной из самых старых фотографий, едва смея касаться держащей ее рамки. Сачико, смеясь, пыталась высвободить свои волосы – длинной до плеч – из решительно сжатого кулачка дочери, тогда как сын мирно спал у нее на коленях. Сначала он хотел сфотографировать их всех четверых вместе, но когда Сачико засмеялась, он машинально нажал на кнопку. Ее лицо немного смазалось, уж слишком настойчиво дочь дергала ее за волосы. На фотографии были два белых пятна, где лак прилип к пластмассовой рамке, и все же...
Несколько месяцев спустя первичные тесты обнаружили дар его сына, и старейшины потребовали отправить его в главный дом на обучение – усиленное обучение. Он возражал, но напрасно. Слезы Сачико навеки впечатались ему в душу, как и яростные крики дочери. Она их не заинтересовала, но в конце концов ее тоже забрали, потому что так его сын меньше плакал...
- Она защитит его, - ночами шептала Сачико в его объятьях, снова и снова кусая свою руку. Амеру сжимал кулак, пока рука не задрожала. Он должен был бороться, должен был настоять, должен был… Тогда ему было двадцать восемь; на два года старше, чем его сын теперь. Он вернулся к первой фотографии. Печальные глаза, скорее серые, чем зеленые; печальные и полные смирения. В двадцать пять.
Он закрыл футляр и спрятал его в карман пиджака, а затем встал и подкатил свою тележку к стойке обслуживания. - Извините, мисс. Я передумал. Мое место - тридцать шесть C, и я не полечу.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Отделение полиции токийского метрополитена
Отдел по расследованию убийств
10 апреля 2000 года - 13:28
- У Сумераги твердокаменное алиби, - Детектив Кобаяши Рюске, помощник Коно, закрыл дверь их маленького кабинета, ловко удерживая в руках стопку папок и картонный стакан.
- Я так и думал, - Коно глянул на него, и вернулся к своей папке. – Подтверждение очистительного ритуала пришло сегодня утром, как он и обещал.
- Меня несколько удивило, что он настоял на том, чтобы самому провести обряд, - Кобаяши поставил стакан на свой стол, стоявший напротив стола Коно, и сел. – Оми Тоно – признанный консультант полиции и…
- Он - глава клана Сумераги, Кобаяши-кун. Их босс.
- Именно.
- Я думаю, что, возможно, это из-за его сестры. Парк Уэно – последнее место, где были найдены следы ее пребывания.
- Она пропала?
- Скорее всего, мертва с 1991 года, но тело так и не нашли.
- Тогда как…
- В парке Уэно нашли окровавленные церемониальные одежды ее брата. Судя по дыре в ткани, ее проткнули тупым веслоподобным предметом. Из-за прилипших к одежде тканей легкого и пятен крови эксперты объявили это предполагаемым убийством. Официально дело все еще открыто, но над ним никто не работает. И даже спустя восемь лет... – Коно вздохнул, и обернулся, чтобы посмотреть из окна на полную народа Сакурада-дори. – Сумераги так и не оправился.
- Тупой веслоподобный предмет... где я читал это раньше? – спросил Кобаяши, нахмурившись.
- В нашем текущем деле, - сухо сообщил Коно.
- Подождите, сестра Сумераги была убита так же, как и наша жертва? В одежде своего брата? Кто-нибудь проверял его алиби?
Коно фыркнул. – Он уже месяц был в коме после, как сказала его семья, магической атаки. Он очнулся, когда сообщили о ее предполагаемой смерти.
- В какой больнице?
- Никакой. Его семья ухаживала за ним в его квартире в Синдзюку.
- Как удобно, - Кобаяши покачал головой, пролистывая папку.
- Я знал его до ее смерти, Кобаяши-кун. Он был стеснительным ребенком, из кожи лезшим, лишь бы помочь людям. Он никогда не смог бы причинить вред своей близняшке.
- Однако это уже второй раз, когда его имя фигурирует в подобном преступлении. Я ничего не могу поделать; это подозрительно.
Коно вздохнул. – И вполовину не так подозрительно как то, что пытаются скормить нам эксперты, - Он кинул открытую папку помощнику. – Видимо, цветы сакуры уже больше не цветы сакуры.
- Что? – Кобаяши взял папку и прочел помеченный абзац. – Prunus speciosa, - произнес он вслух.
- Насчет этого я звонил на ботанический факультет токийского университета, - Коно кивнул в сторону телефона, - Оказывается, то, что мы теперь считаем сакурой, на самом деле гибрид нескольких более древних разновидностей сакуры, выращенный в Йошино около ста лет назад. Эти сакуры Йошино теперь растут по всему Токио. Но на нашей жертве были цветы сакуры Ошима, значительно более древнего вида, росшего здесь с тринадцатого века или даже раньше.
- Вы проверяли, есть ли эти деревья вблизи места преступления?
- Не лично. Но отдел садов и парков сообщил, что деревья напротив станции были посажены после землетрясения Канто, - Коно бросил на стол ручку. – И это сакура Йошино.
- А в глубине парка?
- Они не исключают этого, но это и не важно; цветы были только вокруг тела.
- Чушь какая-то, - Кобаяши вздохнул. – И подумайте о грозах, шедших десять дней назад. Йошино, Ошима, неважно что…в этом году ханами закончился очень рано. Так откуда взялись цветы?
- Хороший вопрос. А еще, почему никто не видел, как человека протыкают веслом…
- Тупым веслоподобным предметом, - поправил Кобаяши. – По словам судмедэкспертов, это даже могла бы быть рука, если бы у кого-то было достаточно силы.
- Ага, а теперь ты скажешь мне, что по парку Уэно бродит Сакуразукамори! – Коно фыркнул, - Это тебе не «Секретные Материалы».
- Знаю. Иначе, я бы поймал Ниджу Менсо и…
Зазвонил телефон. - Старший детектив Коно, - Он махнул рукой, велев Кобаяши помолчать, и быстро чиркнул что-то в блокноте. – Ясно. Уже выезжаем, сэр, - Он повесил трубку. - У нас еще один. С цветами и всем прочим.
- Где? – выходя за дверь, Кобаяши на ходу прикалывал значок.
- Кабуки-чо. Синдзюку.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Синдзюку, Кабуки-чо, Токио.
10 апреля 2000 года - 19:26
Ромиро вытерся, бросил платок рядом с использованным презервативом меж раздвинутых ног женщины и подтянул белье. На постели виднелась кровь, а его покупка все еще была без сознания. Фыркнув, он застегнул брюки и ремень. От профессионалки из Кабуки-чо он ждал большего. Он взял свое пальто и вышел.
Солнце едва зашло, когда он вышел на залитую неоновыми огнями улицу полную людей, ищущих здесь удовольствий - или хотя бы приятного волнения, вызванного знанием о существовании этих удовольствий; простых зрителей. Он подозревал, что среди последних был Сейширо, хотя, скорее всего, в другой части района по другую сторону Ясукуни-дори. Жаль. Совсем недалеко находилась бывшая ветеринарная клиника Сейширо. Ромиро прошел под неоново-красной аркой, обозначавшей вход в район, и вышел на светскую улицу с жилыми домами, офисными зданиями, поликлиникой. Желтая полицейская лента все перекрывала тротуар, потрескивая на вечернем ветру.
Он насвистывал. Уэно. Минато. Синдзюку. Три из пяти вершин запечатывающей пентаграммы уже были помечены плотью и кровью тех, кто теперь омрачал спокойствие мира духов. Два тела уже найдены, но на заклятье это никак не повлияет; нечистота не зависит от трупов. Как только будут отмечены недостающие вершины в Кото и Шибуя, он сможет начать заклинание, и Касумигасеки будет запечатан. Иронично, что одна из точек находилась недалеко от бывшего укрытия Сейширо. Теперь вместо кастраций там предлагались аборты; лечение вместо предотвращения. Ромиро хмыкнул. В каком-то роде он собирался сделать то же самое с Мори. Глупо со стороны Сейширо было думать, что они не знают, как справиться с непокорным Сакуразукамори.
Ромиро сунул руки в карманы костюма, когда ветер вцепился в его пиджак и волосы. Когда он подошел к своему автомобилю, на асфальте мелькнула тень большой вороны; ее резкий крик пронзил наползающие сумерки.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Академия Кламп, Токио.
Дом доктора Акечи Шигетаки
10 апреля 2000 года - 20:36
Акечи поморщился, поставив чашку с чаем поверх блокнота на стол красного дерева, и ногой подтащил кресло. Он осмотрел Камуи-кун и отпустил его, и только тогда наложил на распухшую к тому времени рану на колене три шва. Наверное, он старел, если такой недомерок смог сбить его с ног. Да, "недомерком" был «Камуи», но какими бы силами не обладал мальчик, он ведь не разрушил весь кабинет?
Акечи вздохнул. Он сел, давая отдых больному колену, и подул на чай, прежде чем сделать первый глоток. На столе лежала раскрытая папка. Первый след. За тридцать с лишним лет. И анализ ДНК подтвердился. Он посмотрел на старую фотографию в золотистой резной рамке под зеленым торшером.
На ней был юноша лет двадцати на фоне бывшего здания Дай-Ичи Семей, в котором располагался штаб главнокомандующего союзными оккупационными войсками МакАртура. Он стоял среди солдат, дипломатов и развалин Токио, беззаботно смеясь в объектив. Ветер ерошил его волнистые волосы, угрожая сорвать лихо сидящую фетровую шляпу и развевая полы плаща. В нижнем левом углу было подписано "Весна 1946". Иджуин Шигеро, первый «Ниджу Менсо»; странно, но на поблекшей фотографии сохранился цвет его глаз, который Акечи никогда не мог забыть. Ни он, ни его брат не унаследовали этот светлый янтарь; его глаза были ореховыми, а глаза Шигетоши – темно-карими.
Акечи провел пальцем по стеклу. Ему было тринадцать, когда в феврале 1965 отец исчез. У него с Шигетоши были разные матери, даже разные фамилии, но с тех пор они поддерживали друг друга; несмотря на все свои ошибки, их отец позаботился об этом. Тем не менее, Сейширо, судя по его школьному делу, родившийся в апреле, остался один.
Глаза Акечи скользнули к другой строчке на белом отпечатанном листе: Мать: Сакуразука Сецука (скончалась в 1981); Отец: неизвестно. Под опекой государства Японии с 1981 по 1 апреля 1985. Он думал о шрамах, которые он видел на теле своего младшего брата и его явной нелюбви к чужим прикосновениям; они должны будут быть осторожны с ним.
Он потянулся к телефону.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Сетагая-ку, Шимокитазава-чо, Токио.
Зеленая Аптека [предприятие в разработке]
13 апреля 2000 года - 05:11 [четверг]
Какьо… нет, Какей, теперь Какей… сидел на шатком стуле за неосвещенной витриной, глядя на пустынную, темную улицу. Когда на другой стороне улицы по надземным рельсам прогремел первый поезд, по стене пронеслась огненная змейка. Под железной дорогой сбились вместе небольшие одноэтажные магазинчики с яркими надписями на стенах, в которых продавалась еда, алкоголь и товары первой необходимости.
Первый поезд. 05:13.
Какей оглянулся на дверь подсобки, где его самозваный опекун громко посапывал на кровати, казавшейся слишком короткой и узкой для него. Он затянулся сигаретой, держа ее в слабых пальцах, и на секунду ее пытающий кончик замерцал в свете уличных фонарей.
Неделю назад они с Сайгой покинули больницу, растворившись в хаосе повседневного Токио, и оказались... здесь. Это казалось правильным. Странно. Пред своим мысленным взором он увидел снежные сугробы под низенькими деревьями по сторонам широкой улицы за два переулка отсюда, увидел замерзающего мальчика и юношу, подбирающего его, несущего его... сюда. Лечиться. Учиться.... Искать ответы. Это было правильно, будет правильно... следующей зимой.
Он выдохнул дым и посмотрел, как пушистое облачко рассеялось в воздухе пустого магазина. За выходные они установят полки. На следующей неделе привезут первую партию товара и как только они повесят вывеску...
Какей фыркнул и подумал, знает ли Сайга, что за лист он выбрал в качестве эмблемы аптеки. Он закашлялся, выдыхая еще большее густое облако дыма. Наверное, ему вообще не стоило курить; у него и без того было слабое здоровье. Сайга не хотел, чтобы он курил. Не то, чтобы его это волновало. Какей снова затянулся. Окружающие больше не волнуют его.
Снаружи первые идущие на работу прохожие в полусне брели к своим машинам или вокзалу. Скрежет металлических колес по бугристой мостовой сообщил о появлении старой разносчицы газет.
Шимокитазава просыпалась.
Какей бросил окурок на пыльный пол магазина и раздавил его подошвой. Уже третью ночь подряд он проводил сидя у витрины, проснувшись в два часа ночи. Уже третий раз он видел во сне смерть убийцы Хокуто. Либо он предупредит их сегодня...
... либо не предупредит вообще. Снаружи пожилая газетчица свернула за угол; вокруг нее, тявкая, прыгал маленький пудель. Какей зажег еще одну сигарету.
продолжение следует в:
Дела Семейные – Глава 15
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Примечания:
(1) Акечи и птицы: см. "Ниджу Менсо", том 1, страницы 99-104 (Происшествие 4).
(2) Фотография из альбома Амеру находится в артбуке Клампа "X - Zero (новый выпуск)" на странице 101 (верхний левый угол). www.clamp.ru/gallery/doh/subaru2.jpg
(3) Кобаяши Рюске – на три года старше Нокору (а по этому фанфику – и Сейширо), персонаж Ниджу Менсо, безуспешно пытавшийся поймать третьего Ниджу Менсо, то есть Иджуина Акиру.
(4) Иджуин Шигетоши - старший брат Акечи Шигетаки, отец Иджуина Акиры (из Детективов Академии Кламп) и второй Ниджу Менсо (первым был его с Шигетакой отец, пропавший в 1965 году). Он появляется во втором томе "Ниджу Менсо", страницы 85-88 (Происшествие 8).
Автор: A. Kniggendorf
Блог автора: akk.insanejournal.com
Переводчик: Lazurit
Бета: Шреденька
Фандом: TB/X1999/Combination/Nijuu Mensou
Пейринг: Сейширо/Субару
Рейтинг:NC-17
Дисклеймер: Все чужое.
Ворнинги: насилие, оккультизм, гомосексуализм, говорящее дерево, дендрофилия и геометрия.
Примечание: Этот фик – сиквел к фанфику «36 градусов». Найти приквел можно на моем дайре www.diary.ru/~lazurit8 и на сообществе www.diary.ru/~anime-x
читать дальшеA. Kniggendorf: Дела Семейные – Интермедия 5 между главами 14 и 15
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Академия Кламп, Токио
Университетский госпиталь
10 апреля 2000 года - 11:16 [понедельник]
»Все больницы одинаковы», - мрачно подумал Камуи, когда лифт остановился. В маленькой приемной было пусто, поэтому он двинулся по коридору в поисках кабинета, номер которого Акечи-сенсей дал ему по телефону. «Везде тусклые чистые стены, серый линолеум, белые шкафы и запах дезинфицирующего средства» - Он слишком часто бывал в больницах; сам, из-за Сораты. Из-за Субару. Найдя нужный кабинет, он постучал. Ответа не было. Он нажал на дверную ручку. Открыто. – Аке… - Он замолк. «В больницах стены не разрисовывают попугаями... да еще и чирикающими…»
«Нет. Это…» - Камуи уставился на Акечи. Доктор стоял у открытого окна, окруженный стаей воробьев, клевавших крошки с его ладоней. «Попугаи. Воробьи...» - Камуи сдался. - Они ручные? - Если он сошел с ума, то, по крайней мере, может удовлетворить свое любопытство.
Акечи посмотрел на него через плечо, и утреннее солнце отразилось в его очках; блики скрыли глаза. – Нет, Камуи-кун, они просто хотят есть. Как всегда. - Он улыбнулся и положил остаток крошек на подоконник за окном, и подошел к маленькой раковине в углу кабинета. Подоконник скрылся под трепещущей волной мелких коричневых тел. Он помыл руки. - Хорошо, что ты нашел мой кабинет. Я боялся, что ты потеряешься.
- Эм, доктор… - Камуи указал на голову Акечи, где маленький коричневый воробей упрямо цеплялся за волосы врача. – Один остался.
- Не обращай на него внимания! – бодро ответил Акечи, бросив полотенце на край раковины. – Уверен, он улетит, когда ему станет скучно. Итак, как ты себя чувствуешь?
- Мм... чувствую? – Камуи не мог отвести глаз от воробья, распушившего перья в волосах у Акечи. – Разве это не антисанитарно?
- Чувства? - Акечи казался удивленным. – Конечно, нет, иметь чувства вполне нормально и…
- Я имею в виду птицу.
- А, ее, - Доктор прогнал воробья с головы и наконец закрыл окно. – Так лучше? – улыбнулся он. - Не волнуйся о гигиене; я кормлю их уже двадцать пять лет. Если бы что-то могло случиться, то, думаю, уже случилось бы, - Он указал на узкую больничную койку за передвижной ширмой. – Начнем?
- Как будто у меня есть выбор. – Камуи расстегнул пиджак и, сняв его, повесил на спинку кровати.
- Пожалуйста, сядь и закатай рукав, - Акечи поставил на кровать маленький стальной поднос с резиновыми принадлежностями и пробирками, иглами и пузырьками. – Я хочу проверить, нет ли скрытой инфекции, - Он ловко прикрепил одноразовую иглу к оранжевой пластмассовой насадке, а ту – к прозрачному пузырьку в палец длиной.
Камуи пожал плечами и закатал рукав. Жгут был сделан из мягкой желтой резины, и застежка скрипнула, когда Акечи туго затянул ее. – Пожалуйста, сожми кулак. Сильно. Отлично. - Снова скрип. Камуи чувствовал свой пульс под тугим жгутом...
... привязывающим его к разрушеной крыше. Сталь врезалась ему в кожу, а Субару сражался, страдал. - Я не хочу, чтобы кто-то еще умер передо мной! – Он рванулся на свободу, и проволока вонзилась ему в руки и ноги. - Субару! – закричал он и...
... увидел бледно-желтую резинку, безвредно висящую на его руке. Ширма упала, а Акечи, лежавший рядом на полу, медленно поднялся на колено, осторожно наблюдая за ним. Он заговорил, но потребовалось некоторое время, прежде чем Камуи смог понять его слова.
- ...все хорошо, Камуи-кун. Это всего лишь анализ крови; никто не умирает и Субару-сан здесь нет, но я уверен, что где бы он ни был, с ним все в порядке. Мы можем позвонить ему, если от этого ты почувствуешь себя лучше и...
- Я… - Камуи уставился на него. Зеленые брюки доктора были порваны на правом колене. На коже под ними виднелась кровь. Акечи вздрогнул, опершись на раненую ногу. – Простите, - прошептал Камуи. - Я не хотел причинить вам боль. Я… я просто вспомнил. Я…
- Я понимаю, - спокойно произнес Акечи. Он снова проверил ногу и ободряюще улыбнулся. – Не беспокойся. У меня бывало и хуже. Думаешь, теперь мы можем взять анализ?
Камуи запустил руку в волосы, поморщившись, когда шрам, оставленный шинкеном на ладони, натянулся. - Да... Все в порядке... я думаю.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Осакский Аэропорт Итами;
Зал ожидания Южных Терминальных Ворот номер 13
10 апреля 2000 года - 11:22
- Ваше место – 36 C. Посадка начинается через двадцать минут у ворот номер тринадцать, сэр, - Молодая женщина у стойки дала ему его посадочный талон и указала зал ожидания. – Счастливого полета.
Амеру вежливо кивнул и сел на один из плетеных стульев, стоявших вокруг маленьких круглых столиков. Повесив свое пальто на ручку тележки, он посмотрел в окно рядом со все еще перекрытым проходом. Было солнечно; шоссе и бело-синий самолет за воротами блестели. Пассажиров было немного, но сегодня был понедельник, а в Окинаву обычно летали по выходным, в отличие от Осаки. Или Киото.
Киото. Он знал, что если его зовут обратно в главный дом, значит, у него проблемы, но положение оказалось еще хуже, чем он думал. Он съежился от холода. Он был рад вернуться в Наху. И все же...
Приятно было увидеть его лично. Амеру вздохнул, и вытащил футляр для фотографий из внутреннего кармана своего пиджака. Тонкая черная кожаная обложка износилась по краям, и один из швов был подшит неровными стежками, но у него никогда не доходили руки заменить его. Душное лето Окинавы приклеило немногочисленные фотографии к пластмассовым рамкам. Если бы сейчас он попытался вытащить их, то наверняка повредил бы.
Его палец прошел по снимку молодого человека, зажигавшего сигарету на полной народу улице в Гинзе, не ведая о том, что его снимают. Это была одна из фотографий, которых не должно было существовать. Амеру знал, что не должен был ездить в Токио прошлой весной, но Камуи было всего пятнадцать, и он уже видел, как сгорела его мать. Он не мог не беспокоиться, все ли есть у мальчика. В Токио почти двенадцать миллионов жителей; шансы случайно наткнуться на Субару равнялись нулю, и все же это случилось. Он казался грустным, брошенным. В двадцать пять. Когда он начал курить? Поэтому его одежда казалась лишком просторной для его худощавой фигуры или он все так же плохо ел? Сачико всегда волновалась об отсутствии у него аппетита...
Амеру остановился на одной из самых старых фотографий, едва смея касаться держащей ее рамки. Сачико, смеясь, пыталась высвободить свои волосы – длинной до плеч – из решительно сжатого кулачка дочери, тогда как сын мирно спал у нее на коленях. Сначала он хотел сфотографировать их всех четверых вместе, но когда Сачико засмеялась, он машинально нажал на кнопку. Ее лицо немного смазалось, уж слишком настойчиво дочь дергала ее за волосы. На фотографии были два белых пятна, где лак прилип к пластмассовой рамке, и все же...
Несколько месяцев спустя первичные тесты обнаружили дар его сына, и старейшины потребовали отправить его в главный дом на обучение – усиленное обучение. Он возражал, но напрасно. Слезы Сачико навеки впечатались ему в душу, как и яростные крики дочери. Она их не заинтересовала, но в конце концов ее тоже забрали, потому что так его сын меньше плакал...
- Она защитит его, - ночами шептала Сачико в его объятьях, снова и снова кусая свою руку. Амеру сжимал кулак, пока рука не задрожала. Он должен был бороться, должен был настоять, должен был… Тогда ему было двадцать восемь; на два года старше, чем его сын теперь. Он вернулся к первой фотографии. Печальные глаза, скорее серые, чем зеленые; печальные и полные смирения. В двадцать пять.
Он закрыл футляр и спрятал его в карман пиджака, а затем встал и подкатил свою тележку к стойке обслуживания. - Извините, мисс. Я передумал. Мое место - тридцать шесть C, и я не полечу.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Отделение полиции токийского метрополитена
Отдел по расследованию убийств
10 апреля 2000 года - 13:28
- У Сумераги твердокаменное алиби, - Детектив Кобаяши Рюске, помощник Коно, закрыл дверь их маленького кабинета, ловко удерживая в руках стопку папок и картонный стакан.
- Я так и думал, - Коно глянул на него, и вернулся к своей папке. – Подтверждение очистительного ритуала пришло сегодня утром, как он и обещал.
- Меня несколько удивило, что он настоял на том, чтобы самому провести обряд, - Кобаяши поставил стакан на свой стол, стоявший напротив стола Коно, и сел. – Оми Тоно – признанный консультант полиции и…
- Он - глава клана Сумераги, Кобаяши-кун. Их босс.
- Именно.
- Я думаю, что, возможно, это из-за его сестры. Парк Уэно – последнее место, где были найдены следы ее пребывания.
- Она пропала?
- Скорее всего, мертва с 1991 года, но тело так и не нашли.
- Тогда как…
- В парке Уэно нашли окровавленные церемониальные одежды ее брата. Судя по дыре в ткани, ее проткнули тупым веслоподобным предметом. Из-за прилипших к одежде тканей легкого и пятен крови эксперты объявили это предполагаемым убийством. Официально дело все еще открыто, но над ним никто не работает. И даже спустя восемь лет... – Коно вздохнул, и обернулся, чтобы посмотреть из окна на полную народа Сакурада-дори. – Сумераги так и не оправился.
- Тупой веслоподобный предмет... где я читал это раньше? – спросил Кобаяши, нахмурившись.
- В нашем текущем деле, - сухо сообщил Коно.
- Подождите, сестра Сумераги была убита так же, как и наша жертва? В одежде своего брата? Кто-нибудь проверял его алиби?
Коно фыркнул. – Он уже месяц был в коме после, как сказала его семья, магической атаки. Он очнулся, когда сообщили о ее предполагаемой смерти.
- В какой больнице?
- Никакой. Его семья ухаживала за ним в его квартире в Синдзюку.
- Как удобно, - Кобаяши покачал головой, пролистывая папку.
- Я знал его до ее смерти, Кобаяши-кун. Он был стеснительным ребенком, из кожи лезшим, лишь бы помочь людям. Он никогда не смог бы причинить вред своей близняшке.
- Однако это уже второй раз, когда его имя фигурирует в подобном преступлении. Я ничего не могу поделать; это подозрительно.
Коно вздохнул. – И вполовину не так подозрительно как то, что пытаются скормить нам эксперты, - Он кинул открытую папку помощнику. – Видимо, цветы сакуры уже больше не цветы сакуры.
- Что? – Кобаяши взял папку и прочел помеченный абзац. – Prunus speciosa, - произнес он вслух.
- Насчет этого я звонил на ботанический факультет токийского университета, - Коно кивнул в сторону телефона, - Оказывается, то, что мы теперь считаем сакурой, на самом деле гибрид нескольких более древних разновидностей сакуры, выращенный в Йошино около ста лет назад. Эти сакуры Йошино теперь растут по всему Токио. Но на нашей жертве были цветы сакуры Ошима, значительно более древнего вида, росшего здесь с тринадцатого века или даже раньше.
- Вы проверяли, есть ли эти деревья вблизи места преступления?
- Не лично. Но отдел садов и парков сообщил, что деревья напротив станции были посажены после землетрясения Канто, - Коно бросил на стол ручку. – И это сакура Йошино.
- А в глубине парка?
- Они не исключают этого, но это и не важно; цветы были только вокруг тела.
- Чушь какая-то, - Кобаяши вздохнул. – И подумайте о грозах, шедших десять дней назад. Йошино, Ошима, неважно что…в этом году ханами закончился очень рано. Так откуда взялись цветы?
- Хороший вопрос. А еще, почему никто не видел, как человека протыкают веслом…
- Тупым веслоподобным предметом, - поправил Кобаяши. – По словам судмедэкспертов, это даже могла бы быть рука, если бы у кого-то было достаточно силы.
- Ага, а теперь ты скажешь мне, что по парку Уэно бродит Сакуразукамори! – Коно фыркнул, - Это тебе не «Секретные Материалы».
- Знаю. Иначе, я бы поймал Ниджу Менсо и…
Зазвонил телефон. - Старший детектив Коно, - Он махнул рукой, велев Кобаяши помолчать, и быстро чиркнул что-то в блокноте. – Ясно. Уже выезжаем, сэр, - Он повесил трубку. - У нас еще один. С цветами и всем прочим.
- Где? – выходя за дверь, Кобаяши на ходу прикалывал значок.
- Кабуки-чо. Синдзюку.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Синдзюку, Кабуки-чо, Токио.
10 апреля 2000 года - 19:26
Ромиро вытерся, бросил платок рядом с использованным презервативом меж раздвинутых ног женщины и подтянул белье. На постели виднелась кровь, а его покупка все еще была без сознания. Фыркнув, он застегнул брюки и ремень. От профессионалки из Кабуки-чо он ждал большего. Он взял свое пальто и вышел.
Солнце едва зашло, когда он вышел на залитую неоновыми огнями улицу полную людей, ищущих здесь удовольствий - или хотя бы приятного волнения, вызванного знанием о существовании этих удовольствий; простых зрителей. Он подозревал, что среди последних был Сейширо, хотя, скорее всего, в другой части района по другую сторону Ясукуни-дори. Жаль. Совсем недалеко находилась бывшая ветеринарная клиника Сейширо. Ромиро прошел под неоново-красной аркой, обозначавшей вход в район, и вышел на светскую улицу с жилыми домами, офисными зданиями, поликлиникой. Желтая полицейская лента все перекрывала тротуар, потрескивая на вечернем ветру.
Он насвистывал. Уэно. Минато. Синдзюку. Три из пяти вершин запечатывающей пентаграммы уже были помечены плотью и кровью тех, кто теперь омрачал спокойствие мира духов. Два тела уже найдены, но на заклятье это никак не повлияет; нечистота не зависит от трупов. Как только будут отмечены недостающие вершины в Кото и Шибуя, он сможет начать заклинание, и Касумигасеки будет запечатан. Иронично, что одна из точек находилась недалеко от бывшего укрытия Сейширо. Теперь вместо кастраций там предлагались аборты; лечение вместо предотвращения. Ромиро хмыкнул. В каком-то роде он собирался сделать то же самое с Мори. Глупо со стороны Сейширо было думать, что они не знают, как справиться с непокорным Сакуразукамори.
Ромиро сунул руки в карманы костюма, когда ветер вцепился в его пиджак и волосы. Когда он подошел к своему автомобилю, на асфальте мелькнула тень большой вороны; ее резкий крик пронзил наползающие сумерки.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Академия Кламп, Токио.
Дом доктора Акечи Шигетаки
10 апреля 2000 года - 20:36
Акечи поморщился, поставив чашку с чаем поверх блокнота на стол красного дерева, и ногой подтащил кресло. Он осмотрел Камуи-кун и отпустил его, и только тогда наложил на распухшую к тому времени рану на колене три шва. Наверное, он старел, если такой недомерок смог сбить его с ног. Да, "недомерком" был «Камуи», но какими бы силами не обладал мальчик, он ведь не разрушил весь кабинет?
Акечи вздохнул. Он сел, давая отдых больному колену, и подул на чай, прежде чем сделать первый глоток. На столе лежала раскрытая папка. Первый след. За тридцать с лишним лет. И анализ ДНК подтвердился. Он посмотрел на старую фотографию в золотистой резной рамке под зеленым торшером.
На ней был юноша лет двадцати на фоне бывшего здания Дай-Ичи Семей, в котором располагался штаб главнокомандующего союзными оккупационными войсками МакАртура. Он стоял среди солдат, дипломатов и развалин Токио, беззаботно смеясь в объектив. Ветер ерошил его волнистые волосы, угрожая сорвать лихо сидящую фетровую шляпу и развевая полы плаща. В нижнем левом углу было подписано "Весна 1946". Иджуин Шигеро, первый «Ниджу Менсо»; странно, но на поблекшей фотографии сохранился цвет его глаз, который Акечи никогда не мог забыть. Ни он, ни его брат не унаследовали этот светлый янтарь; его глаза были ореховыми, а глаза Шигетоши – темно-карими.
Акечи провел пальцем по стеклу. Ему было тринадцать, когда в феврале 1965 отец исчез. У него с Шигетоши были разные матери, даже разные фамилии, но с тех пор они поддерживали друг друга; несмотря на все свои ошибки, их отец позаботился об этом. Тем не менее, Сейширо, судя по его школьному делу, родившийся в апреле, остался один.
Глаза Акечи скользнули к другой строчке на белом отпечатанном листе: Мать: Сакуразука Сецука (скончалась в 1981); Отец: неизвестно. Под опекой государства Японии с 1981 по 1 апреля 1985. Он думал о шрамах, которые он видел на теле своего младшего брата и его явной нелюбви к чужим прикосновениям; они должны будут быть осторожны с ним.
Он потянулся к телефону.
~: ~: ~: ~: ~ ~:~:~:~:~
Сетагая-ку, Шимокитазава-чо, Токио.
Зеленая Аптека [предприятие в разработке]
13 апреля 2000 года - 05:11 [четверг]
Какьо… нет, Какей, теперь Какей… сидел на шатком стуле за неосвещенной витриной, глядя на пустынную, темную улицу. Когда на другой стороне улицы по надземным рельсам прогремел первый поезд, по стене пронеслась огненная змейка. Под железной дорогой сбились вместе небольшие одноэтажные магазинчики с яркими надписями на стенах, в которых продавалась еда, алкоголь и товары первой необходимости.
Первый поезд. 05:13.
Какей оглянулся на дверь подсобки, где его самозваный опекун громко посапывал на кровати, казавшейся слишком короткой и узкой для него. Он затянулся сигаретой, держа ее в слабых пальцах, и на секунду ее пытающий кончик замерцал в свете уличных фонарей.
Неделю назад они с Сайгой покинули больницу, растворившись в хаосе повседневного Токио, и оказались... здесь. Это казалось правильным. Странно. Пред своим мысленным взором он увидел снежные сугробы под низенькими деревьями по сторонам широкой улицы за два переулка отсюда, увидел замерзающего мальчика и юношу, подбирающего его, несущего его... сюда. Лечиться. Учиться.... Искать ответы. Это было правильно, будет правильно... следующей зимой.
Он выдохнул дым и посмотрел, как пушистое облачко рассеялось в воздухе пустого магазина. За выходные они установят полки. На следующей неделе привезут первую партию товара и как только они повесят вывеску...
Какей фыркнул и подумал, знает ли Сайга, что за лист он выбрал в качестве эмблемы аптеки. Он закашлялся, выдыхая еще большее густое облако дыма. Наверное, ему вообще не стоило курить; у него и без того было слабое здоровье. Сайга не хотел, чтобы он курил. Не то, чтобы его это волновало. Какей снова затянулся. Окружающие больше не волнуют его.
Снаружи первые идущие на работу прохожие в полусне брели к своим машинам или вокзалу. Скрежет металлических колес по бугристой мостовой сообщил о появлении старой разносчицы газет.
Шимокитазава просыпалась.
Какей бросил окурок на пыльный пол магазина и раздавил его подошвой. Уже третью ночь подряд он проводил сидя у витрины, проснувшись в два часа ночи. Уже третий раз он видел во сне смерть убийцы Хокуто. Либо он предупредит их сегодня...
... либо не предупредит вообще. Снаружи пожилая газетчица свернула за угол; вокруг нее, тявкая, прыгал маленький пудель. Какей зажег еще одну сигарету.
продолжение следует в:
Дела Семейные – Глава 15
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Примечания:
(1) Акечи и птицы: см. "Ниджу Менсо", том 1, страницы 99-104 (Происшествие 4).
(2) Фотография из альбома Амеру находится в артбуке Клампа "X - Zero (новый выпуск)" на странице 101 (верхний левый угол). www.clamp.ru/gallery/doh/subaru2.jpg
(3) Кобаяши Рюске – на три года старше Нокору (а по этому фанфику – и Сейширо), персонаж Ниджу Менсо, безуспешно пытавшийся поймать третьего Ниджу Менсо, то есть Иджуина Акиру.
(4) Иджуин Шигетоши - старший брат Акечи Шигетаки, отец Иджуина Акиры (из Детективов Академии Кламп) и второй Ниджу Менсо (первым был его с Шигетакой отец, пропавший в 1965 году). Он появляется во втором томе "Ниджу Менсо", страницы 85-88 (Происшествие 8).
@темы: Нетленчики, Кламп-фики
-
-
24.10.2009 в 01:23Эта история будет длиться вечно!)))
Спасибо переводчику - мы увидим ее целиком,)
-
-
24.10.2009 в 03:31Эта история будет длиться вечно!)))
А я всегда говорила что это мой вариант "Войны и мира")
Спасибо переводчику - мы увидим ее целиком,)
Еснно, увидите) В следующей главе - кульминация.
-
-
24.10.2009 в 21:36С твердостью могу сказать, что и мой тоже.. Писать она его похоже будет в течении всей своей жизни, постоянно переписывая и дополняя)) ..Но эта девушка по-правде гений, такого я не читала никогда да и вероятно никогда больше нигде не встречу. Я уже давно потеряла ощущене, что читаю-то я фэнфик, а не полноценное художественное произведение. Остается лишь только молиться, что она на самом деле допишет его до конца. Lazurit, Вы кажется недавно упоминали о Вашем разговоре с автором, и, если мне не изменяет память, она была настроена довести дело до конца?..
Фэнфик просто поражает воображение, такой замудренности сюжета, количества персоонажей и всевозможных деталей найдешь далеко не в каждой манге. Про КЛАМП я вообще лучше промолчу - им такое даже не снилось)
И конечно особенно хочется отметить непомерный труд переводчика - спасибо огромное и низкий Вам поклон
-
-
24.10.2009 в 22:25Lazurit, Вы кажется недавно упоминали о Вашем разговоре с автором, и, если мне не изменяет память, она была настроена довести дело до конца?..
Настроена. Сейчас есть 17 глав+отступления, 18 на вычитке. Может автору стоит отнести (законченную!) рукопись в редакцию? Я б эту книженцию из-под земли достала за любые деньги))
Так это же фанфик) С авторскими правами не поспоришь.
И конечно особенно хочется отметить непомерный труд переводчика - спасибо огромное и низкий Вам поклон
Спасибо^____^
и что после Вашего перевода читать оригинал буквально невозможно.
(*думает, хорошо это или плохо*) Вообще, это довольно серьезная притензия. Должна сказать, что хотя я и не возражаю против старой доброй традиции переводчиков "пересказывать" события фанфика, сама я перевожу практически слово в слово, и если что и изменяю то только чтобы избежать англицизмов и сделать идиомы понятными русскоязычному читателю. И хотя моим стилем вроде почти все довольны, думаю, что разница тут скорее не в стиле, а в том, что уровень английского, на котором написан сам фик, довольно высок, и читателю, для которого инглиш - иностранный язык, трудно полностью уловить атмосферу фика. Сама с трудом продираюсь)
-
-
25.10.2009 в 02:00Настроена.
Вот это радует)
Так это же фанфик) С авторскими правами не поспоришь.
Все то оно понятно, это я так, мечты вслух, мечтать нам законы пока еще не запрещают) Распечатать и предать сему чуду более или менее книжно-читательный формат я и сама смогу..
наверное.. ^^"(*думает, хорошо это или плохо*)
..Лично для меня, как для читателя - хорошо. Я могу наслаждаться и оригиналом, и переводом, сама история при этом совершенно не успевает наскучить. Знаете, как это бывает, когда читаешь казалось бы интересную книгу второй раз и думаешь "тааак, сейчас будет этот скучный диалог, просто перелистну две страницы, все равно знаю, что Джон скажет Майклу..." Так что задумывалось это скорее как похвала нежели как претензия)
уровень английского, на котором написан сам фик, довольно высок
Совершенно согласна. Вы случайно не в курсе, кем автор является по профессии? Просто у меня сложилось мнение, что писака она очень тренированная, на одних фэнфиках так руку не набьешь)
читателю, для которого инглиш - иностранный язык, трудно полностью уловить атмосферу фика.
Согласна с Вами, вот только сама я врядли отношусь к этой категории) Благодаря обучению, я смогла сравнять мои скромные познания ангрийского и русского со знанием родного языка) Быть может поэтому мне бросилась в глаза разница в стилях, они для меня оба на по-иностранному написаны... ^^"
-
-
25.10.2009 в 02:11Распечатать и предать сему чуду более или менее книжно-читательный формат я и сама смогу..
На английском в книжном формате Градусник уже есть. www.annkniggendorf.de/tbx/index.html
Так что задумывалось это скорее как похвала нежели как претензия)
Когда мне это первый раз сказали, я тоже приняла это за похвалу, а теперь задумалась. Вывод:думать вредно.
Вы случайно не в курсе, кем автор является по профессии?
Физик, как раз докторат пишет. Но наверное к инглишу это отношения не имеет, она же немка.
Благодаря обучению, я смогла сравнять мои скромные познания ангрийского и русского со знанием родного языка) Быть может поэтому мне бросилась в глаза разница в стилях, они для меня оба на по-иностранному написаны... ^^"
Ну, тогда не знаю, может я и правда что-то перевираю, со стороны-то видней. А какой у вас родной язык?
-
-
25.10.2009 в 02:23Вывод:думать вредно.
Получается что так...
Физик, как раз докторат пишет. Но наверное к инглишу это отношения не имеет, она же немка.
Немка?! Ох ну почему у меня нет привычки внимательно изучать профиль юзэра!.. Ну тогда перед ней вообще преклоняюсь... о.о
А какой у вас родной язык?
Deutsch ^^ А мы с автором как оказалось одного розлива)
PS: за ссылочку отдельное аригато!)
-
-
25.10.2009 в 16:31Lazurit
В следующей главе - кульминация.
Так я и думала, что Амеру - это отец Субару. Правда, я всегда думала, что близняшки оказались на попечении у бабки потому, что их родители безвременно скончались. Хотя эта версия тоже неплоха. Интересно, ему уже доложили о сердечном выборе его сыночка?
И еще так и не врубилась, кто из родни Акиры Иджуина оказывается папочкой Сейширо...
Нда.
-
-
26.10.2009 в 10:32у меня прям предчувствия чего-то особо интересного
(*загадочно ухмыляется*)
Правда, я всегда думала, что близняшки оказались на попечении у бабки потому, что их родители безвременно скончались.
Я тоже так думала, хотя это конечно слишком "хорошо" выходит - что оба родителя умерли именно у самого магически одаренного ребенка в клане-_- Но тут вообще авторской отсебятины много, Кламп в подробности не вдавались.
Интересно, ему уже доложили о сердечном выборе его сыночка?
Пока нет)
И кем же тогда Амеру приходится субариной бабуле - сыном или зятем?
Пока вроде не сказали, а по их отношениям я толком определить не могу. Наверное, все же сыном, раз фамилия у Субару - Сумераги. Да и в предыдущей интермедии он о ней с такой нежностью вспоминал...
И еще так и не врубилась, кто из родни Акиры Иджуина оказывается папочкой Сейширо...
Акирин дедушка.
Нда.
Мыло, а?)) Можно сказать, "Онмеджи тоже плачут"))
-
-
27.10.2009 в 18:46твой перевод, как всегда, прекрасен *__*
-
-
27.10.2009 в 22:08Спасибо^^
-
-
28.10.2009 в 21:39Я тоже так думала, хотя это конечно слишком "хорошо" выходит - что оба родителя умерли именно у самого магически одаренного ребенка в клане-_- Но тут вообще авторской отсебятины много, Кламп в подробности не вдавались.
Ну да, они вообще в семейные подробности героев особо не вдаются, хотя иногда жутко интересно их узнать.
Ну, скажем так, способности Субару вряд ли могли бы защитить его родителей...
Пока нет)
Обнадеживает слово "пока"))) Похоже, субариной родни на свадьбе будет еще больше XDDDD
Пока вроде не сказали, а по их отношениям я толком определить не могу. Наверное, все же сыном, раз фамилия у Субару - Сумераги. Да и в предыдущей интермедии он о ней с такой нежностью вспоминал...
Ну да, вряд ли он стал бы так к теще относится)) Хотя подозреваю, что он в свое время тоже умудрился уклонится от долга перед кланом, поэтому и живет у черта на куличках, и детей у него отобрали.
Опять же интересно, жива ли еще мать Субару. Мне почему-то показалось, что уже нет.
Хотя с расширением субариной родни я все больше и больше перестаю его понимать.
Акирин дедушка.
Все интереснее и интереснее...сколько тогда ему было лет, если Акира вроде как младше Сея всего на два года...
Мыло, а?)) Можно сказать, "Онмеджи тоже плачут"))
Ачто, я люблю сантабарбары...))) прям так и жду, что все закончится свадьбой)) правда, дети вряд ли предвидятся)))
-
-
28.10.2009 в 21:52Ну, скажем так, способности Субару вряд ли могли бы защитить его родителей...
Я имела в виду, что это довльно большое совпадение, что именно ему столько всякого "счастья". Хотя Субару в понедельник родился.
Обнадеживает слово "пока"))) Похоже, субариной родни на свадьбе будет еще больше XDDDD
Спойлерю, конечно, но он об этом 17 главе узнает.
Ну да, вряд ли он стал бы так к теще относится)) Хотя подозреваю, что он в свое время тоже умудрился уклонится от долга перед кланом, поэтому и живет у черта на куличках, и детей у него отобрали.
Да, я проверила, он ее сын. Долг перед кланом у него еще более своеобразный чем у субару, он его выполнил и смылся.
Опять же интересно, жива ли еще мать Субару. Мне почему-то показалось, что уже нет.
Про мать Субару уже мельком говорилось, кажется, в предыдущем отступлении.
Хотя с расширением субариной родни я все больше и больше перестаю его понимать
О, японская клановая система - потемки, а фантазия автора - тем более. Там дальше такая "Зита и Гита" начинается...
Все интереснее и интереснее...сколько тогда ему было лет, если Акира вроде как младше Сея всего на два года...
Ну, Сейширо младшенький, а дедушка, видимо, бодрый старичок. Но у них в семье все довльно "бодренькие") Например, Акирин отец был женат на двух близняшках, причем Акира так и не знает, кто из них его настоящая мать.
Ачто, я люблю сантабарбары...))) прям так и жду, что все закончится свадьбой)) правда, дети вряд ли предвидятся)))
Ну, можно усыновить) В конце концов, наследники все равно нужны.
П.С. Кстати, "Дела Семейные" почти закончены. Позавчера вышла 18 глава, и обещана еще одна+эпилог.
-
-
28.10.2009 в 22:24Я имела в виду, что это довльно большое совпадение, что именно ему столько всякого "счастья". Хотя Субару в понедельник родился.
Да, несчастный ребенок XDDDD Ну, почему бы и нет...несчастья к нему так и липнут.
ПыСы: Он прямо как Химавари в Холике. Все его близкие обречены.
Спойлерю, конечно, но он об этом 17 главе узнает.
Будем ждать *потирает лапки*ну если даже бабуля относительно смирилась, то он я думаю тоже.
Да, я проверила, он ее сын. Долг перед кланом у него еще более своеобразный чем у субару, он его выполнил и смылся.
Прямо даже интересно. что же за долг такой. Завести наследника, что ли?)
Про мать Субару уже мельком говорилось, кажется, в предыдущем отступлении.
Нда? Пороюсь...
О, японская клановая система - потемки, а фантазия автора - тем более. Там дальше такая "Зита и Гита" начинается...
Представляю))
Ну, Сейширо младшенький, а дедушка, видимо, бодрый старичок. Но у них в семье все довльно "бодренькие") Например, Акирин отец был женат на двух близняшках, причем Акира так и не знает, кто из них его настоящая мать.
Нда, лишнее доказательство того, что Сецука была порядошная извращенка)))
А я почему-то всегда думала, что Акирины мамочки просто юри...
Ну, можно усыновить) В конце концов, наследники все равно нужны.
П.С. Кстати, "Дела Семейные" почти закончены. Позавчера вышла 18 глава, и обещана еще одна+эпилог.
Одного на два клана
Уря! Конець) а третью часть Энн собирается писать?
-
-
28.10.2009 в 22:29Прямо даже интересно. что же за долг такой. Завести наследника, что ли?)
Почти, но хуже.
А я почему-то всегда думала, что Акирины мамочки просто юри...
Так они вроде выглядят одинаково, по крайней мере в манге. Но вообще быть женатым на двух юрийщицах - то тоже экстрим.
Одного на два кланаибо Субару и сам почище любого ребенка, а Сей уже стареет и не потянет целую ораву
Сей тоже сущее дите. Уверена, он этого общего ребенка забалует)
а третью часть Энн собирается писать?
Угу, уже материал собирает.
-
-
28.10.2009 в 22:40Почти, но хуже.
Оо все, ты меня заинтриговала!
Так они вроде выглядят одинаково, по крайней мере в манге. Но вообще быть женатым на двух юрийщицах - то тоже экстрим.
Ну, судя по тому, что мужичонка связался с сеевой мамочкой, он экстремал еще тот)
Сей тоже сущее дите. Уверена, он этого общего ребенка забалует)
Сей скорее вечный трудный подросток))
Мне уже жалко этого несчастного ребенка, ибо Субару и Сакура его из ревности заедят XDDDD
Угу, уже материал собирает.
Ну слава Богу)
-
-
28.10.2009 в 22:54Ну, судя по тому, что мужичонка связался с сеевой мамочкой, он экстремал еще тот)
Угу, и потом все думали, куда же пропал Ниджу Менсо...
Мне уже жалко этого несчастного ребенка, ибо Субару и Сакура его из ревности заедят XDDDD
Субару не заест, он добрый, к детям тем более. А насчет сакуры не знаю... Она вроде с Сеем общий язык неплохо находила, но он-то бл подросток уже...
-
-
28.10.2009 в 22:59Угу, и потом все думали, куда же пропал Ниджу Менсо...
Хе-хе.
Субару не заест, он добрый, к детям тем более. А насчет сакуры не знаю... Она вроде с Сеем общий язык неплохо находила, но он-то бл подросток уже...
*представила мамочку-Субару и помирает со смеху*ну, я думаю, даже Субару способен на ревность..
Ну а сакура и подавно)
-
-
29.10.2009 в 01:07ну, я думаю, даже Субару способен на ревность..
Ну, не к ребенку же. Тем более, это ведь и его ребенок. О чем мы?Оо
Ну а сакура и подавно)
(*представила сакуру, душащую Сейширо подушкой*)XD
-
-
29.10.2009 в 01:17О чем мы?Оо
Без понятия))))
(*представила сакуру, душащую Сейширо подушкой*)XD
Я почему-то всегда представляю себе Субару с пилой или леечкой с пестицидами-
-
29.10.2009 в 10:27Без понятия))))
Со мной такое бывает)
Я почему-то всегда представляю себе Субару с пилой или леечкой с пестицидами
Гринпис ему этого не простит. Единственная в мире говорящая сакура...
-
-
29.10.2009 в 23:02Гринпис ему этого не простит. Единственная в мире говорящая сакура...
Зато главного конкурента нет))) и Сей больше на работу не пойдет